- Если обстоятельства не изменятся, то вы обязательно должны написать мистеру Кендалу и пригласить его, - согласилась Элис, все еще пребывая в легкой растерянности от того, как легко Генри принимал решения. Конечно, обо всем этом следует еще хорошенько подумать. Наверняка найдется множество причин, чтобы все изменить обратно.
Как ни жаль.
- Вы хотели бы снять палаццо? – в голосе девушки прозвучало удивление и восторг. Она бросила на лейтенанта быстрый взгляд, словно хотела убедиться, что все сказанное – не шутка. – Это наверняка очень дорого!
Рядом, под ногами, повизгивала собачонка. Такая тощая и несчастная, что сердце Элис немедленно дрогнуло. Но могла ли она отобрать, по сути, у раненных, чтобы поделиться с бродячей собакой? С другой стороны, для раненных это было лишь приятное подспорье, а для несчастного животного каждый кусок мог быть вопросом жизни и смерти. И какие у нее большие, умные глаза!
Элис запустила одну руку в корзинку и, не без некоторого усилия, оторвала от бараньей ноги кусок мяса, который тут же бросила собаке. Следом за мясом последовал кусочек сыра.
- Генри.. но как же мне теперь искать служанку? Одно дело обещать несчастной вдове, что она вернется на родину, и совсем иное обещать ей еще одну чужую страну, - в голосе Элис звучала некая растерянность.

Все закончилось как и всегда: Элис своими неосторожными словами разрушила все, что создавал Генри. Если вспомнить всю их недолгую супружескую жизнь, то так бывало каждый раз. Единственная разница была в том выходил ли лейтенант из себя при этом или оставался спокойным.
Миссис Кендал постаралась не показать разочарование, охватившее ее на мгновение. Мыслями она уже была в Риме и, сидя в тени огромной пинии, любовалась фонтанами. Досада и стыд за слова, сорвавшиеся с ее губ, усилились когда в голосе Генри явно прозвучало огорчение. Он опять был расстроен – из-за нее! А ведь доктор говорил тогда, что больному нужны только позитивные эмоции.
- Ну что вы! Может быть мне удастся найти в услужение женщину, которая хотела бы отправиться в Италию, - заметила Элис преувеличенно бодро, хотя и сама не верила в это. – Тогда все отлично сложится!
Девушка запустила руку в корзинку и отломила еще кусочек сыра: пусть хоть кто-то получит пользу и радость от небольшого путешествия от порога дома до госпиталя. Элис бросила сыр дворняжке. Но на этом праздник угощения заканчивался. Они уже добрались до госпиталя, который встретил их все так же мрачно и угрюмо, как провожал неделю назад. Даже, несмотря на жаркий день, холодок по спине пробежал.

Элис поняла, что немного запуталась в планах Генри. Вот что значит женский ум: он совершенно не в силах поспеть за стремительностью и логичностью мужских рассуждений. Недаром все важные решения принимают именно мужчины!
А королева.. королева – это не просто женщина, она – нечто большее.
- Как скажете, Генри, - кивнула девушка, совершенно точно не собираясь сама принимать такие важные решения. Просто ей придется искать служанку, не давая никаких конкретных обещаний. Единственное, о чем она могла договориться: перечень обязанностей и зарплата. Может быть для здешних несчастных вдов даже этого будет достаточно. Разве не лучше оказаться хоть где-то, но только не в этом ужасном месте?
Ведь, признаться честно, вид госпиталя всколыхнул в Элис неприятные, болезненные воспоминания недельной давности. Она будто наяву почувствовала сырость подвала, тесноту сундука.. девушка покрепче сжала рукоять зонтика, словно это было оружие, которым она могла защититься.
- Я поговорю с сестрами милосердия: они хорошо знают женщин, которые помогают при госпитале, и смогут посоветовать мне кого-нибудь. Но прежде нужно отнести корзинку..
Элис оглянулась, пытаясь найти одного из санитаров, который помог бы ей. Тогда Генри мог сразу пойти к доктору О’Флаэрти, не задерживаясь лишний раз и они могли бы уехать отсюда как можно скорее.

К счастью, появление леди Ребекки и, главное, Селима избавило Элис от неприятной участи: сомневаться в силах лейтенанта. То есть, конечно, Элис ничуть не сомневалась в том, что Генри способен поднять тяжелую корзинку и даже гораздо больше – ведь он уже проделал сегодня путь на холм и вниз, неся ее на руках. Но девушка беспокоилась, что подобные нагрузки могут оказаться чрезмерными для военного и подорвать его едва окрепшее здоровье.
Но Селим уже подхватил корзинку, готовый нести ее туда, куда ему укажут. Какой все-таки славный молодой человек!
Миссис Кендал улыбнулась было леди Ребекке, но улыбка ее тут же застыла на губах, потеряв все естественность. Навестить майора? И отчего вдруг в голосе леди и в ее лице промелькнули эти странные нотки? Элис, хотя и была неопытна в любовных вопросах, но все же была женщиной и чувствовала достаточно тонко.
- Уверяю вас, леди Ребекка, у меня и мысли не было посещать майора Фицпатрика. В госпитале достаточно других несчастных, которым необходимо немного участия и внимания, - заметила негромко и спокойно Элис, хотя эти слова были не очень-то вежливыми с ее стороны. – И вам вовсе не обязательно ждать нас – это может оказаться очень утомительным занятием на таком жарком солнце. Селим может проводить вас домой, как только отнесет корзинку. Но, конечно, если вы хотите еще немного побыть здесь..
Элис не договорила и чуть виновато улыбнулась.

Элив вдруг почувствовала себя ужасно глупо. Еще и это снисхождение, иногда казавшееся таким унизительным...
Девушка опустила глаза, разумом понимая, что она сейчас не права. И это она дала на мгновение волю неположенным чувствам, тогда как должна была испытывать только почтение и уважение к леди Ребекке и ничего иного.
- Простите... – пробормотала девушка, глядя себе под ноги. К счастью, дальнейший разговор вел Генри, поэтому от Элис не требовалось никаких особенных усилий и она могла в полной мере предаться самобичеванию. Хотя, волей неволей, она вслушивалась в беседу: ведь если ее о чем-то спросят, а она и ответить не сможет, то это будет просто ужасно!
Между тем Генри говорил очень странные вещи: разве не должен был Перкинс отправиться за ковром и корзинкой с посудой, что остались на холме?
Удивление, должно быть, было четко написано на лице Элис, брови которой изумленно приподнялись. Она хотела спросить у лейтенанта как так получилось, но не решилась пока задать этот вопрос из-за леди Ребекки, опасаясь еще больше попасть впросак. Что ж, она спросит у Генри как только они останутся вдвоем. И он, конечно, объяснит что именно она поняла не так.
- Если вы позволите, то мы пойдем, - негромко заметила девушка.

Все-таки Генри был прав: леди Ребекка, какой бы славно женщиной не была, как бы не были мудры некоторые ее советы и как бы не был богат ее жизненный опыт, невольно подавляла и угнетала окружающих. Впрочем, нет, Генри говорил, кажется, не  так, а как-то иначе. Это Элис с недавних пор казалось, что в обществе леди Ребекки она теряет всякую решимость и последние крохи собственного мнения.
Девушке было стыдно за свои мысли. Она чувствовала, что любит леди и относится к ней со всей теплотой, но все же.. иногда леди Ребекки было слишком много. Просто чрезмерно.
Элис, закрыв парасоль, первой вошла в госпиталь, который показался ей сейчас еще более ужасным и отталкивающим, чем раньше. По телу прошла крупная дрожь. Конечно, мисс Хилл уже не было и никто, казалось бы, не мог желать здесь миссис Кендал зла. Вот только она и в прошлый раз так думала, а что в итоге случилось? Вдруг и сейчас здесь...
Дыхание перехватило, но это, возможно, из-за смрада, который витал в воздухе. Элис потребовалось несколько мгновений, чтобы собраться с силами.
Глупо. Так глупо бояться невесть чего!
И разумом миссис Кендал это понимала, но не сердцем, которое то падало вниз, то подскакивало вверх.
- Я.. – Элис на мгновение замялась. Конечно, ей гораздо комфортнее было бы рядом с Генри, крепко сжав его руку, прижавшись, сложно случайно, плечом. Но разве может она просить больного, за которым сама должна следить, потакать ее временным слабостям? – Я не хочу задерживать вас лишний раз, Генри. Селим поможет мне.
Девушка улыбнулась, стараясь, чтобы ее улыбка выглядела как можно более искренней.
- Я только хотела спросить: вы леди Ребекке сказали, что Перкинс вернется не раньше полуночи, а до этого мне говорили, что отправите его на холм. Неужели ковер и корзинка так и остались лежать там?

Объяснение Генри было таким точным, таким.. таким.. правильным, что в него сложно было не поверить. Ведь все звучало очень логично. Но Элис почему-то вспомнила как утром лейтенант уходил по делам, а днем шептался с Перкинсом на холме и теперь вот это..
Нет-нет, она должна верить мужу. Ну и, в конце концов, это не ее ума дело!
Элис кивнула, нахмурилась на мгновение и прикусила губу. Это все мрачная, гнетущая обстановка госпиталя навевала угрюмые мысли. Девушка невольно обхватила себя руками, немного сожалея, что не взяла с собой шаль – ей не было холодно, но дрожь все равно то и дело проходилась мокрым перышком по спине.
- Спасибо, Селим. Даже не представляю что бы мы делали без твоей помощи, - Элис улыбнулась юноше. – А теперь, будь добр, помоги мне отнести корзинку раненным.
Девушка повернулась к Генри, но в глаза смотреть отчего-то не решилась, остановив свой взгляд на переносице мужчины.
- Я пойду? А затем я займусь поисками служанки.

Элис кивнула и, в сопровождении Селима, направилась раздавать подарки.
Сердце ее сжималось от жалости каждый раз, когда она заходила в госпитальные палаты  - было так и сейчас. Несчастные, изможденные люди, искалеченные, больные и умирающие. Девушке хотелось грустить и немного плакать, но ради офицеров и солдат, которым, она была уверена, было приятнее видеть улыбку, а не печаль на ее лице, Элис улыбалась.
Мужчины при ее появлении взбодрились – ей так показалось, и будто подтянулись. Элис раздала угощение, мысленно пожурив себя, что взяла мало – ей так хотелось накормить всех до единого! Хотя это, разумеется, было невозможно. Она спросила о здоровье, поблагодарила за героизм, проявляемый на службе, пожелала всем скорейшего выздоровления и ушла.
Один из раненных, сильно хромающий молодой офицер, проводил девушку до дверей, высказав сожаление, что не может лицезреть ее каждый день. На что Элис печально улыбнулась, сообщив, что они с мужем скоро, возможно, уедут из этих мест. Но, разумеется, если у нее будет возможность, то она приедет еще раз.
Посещение вышло коротким, но очень эмоциональным. Миссис Кендал и без того была расстроена необходимостью находиться в госпитале, где ее чуть не убили, а теперь, после посещения раненных и когда она осталась одна (Селим, забрав корзинку, поспешил к леди Ребекке), и вовсе пала духом. За каждым углом ей чудилась мисс Хилл с тряпочкой, смоченной хлороформом, в руках, а то и двое ночных похитителей-ирландцев – это было не менее страшно; запахи госпиталя казались особенно отвратительными. Вокруг сгущались тени, тянули к ней свои темных, холодные руки. Губы Элис дрогнули, от лица отхлынула кровь, но она, вздохнув глубоко несколько раз, взяла себя в руки. Попыталась сделать это. Чувство страха, нахлынувшее внезапно, никуда не делось, сидело в груди.
Девушка медленно, неуверенно пошла по коридору, стараясь думать о том, что теперь ей нужно найти себе служанку. Кажется у нее даже была план как это сделать.
Что же это такое: все из головы повыскакивало! Перед глазами так и стоит темный сырой склеп на кладбище и ощущение безысходности...
- Миссис Кендал! – Элис вздрогнула, когда ее окликнули из-за спины. Но это была всего лишь мисс Марлоу – одна из сестер милосердия. Уже в возрасте, широкая в кости, высокая, но с очень приветливым и добрым лицом. – Вам не нужна помощь? Вы так бледны! Того и гляди, кажется, упадете без чувств.
- Нет-нет, все в порядке, - Элис попыталась улыбнуться. – Я принесла небольшое угощение раненным.
- Давайте я угощу вас чашечкой чая. Чай всегда придает сил! Пойдемте!
Противиться мисс Марлоу было невероятно сложно да и не очень-то хотелось: Элис чувствовала, что ей сейчас необходимо хоть одно знакомое лицо рядом.
- Как вы себя чувствуете? – поинтересовалась мисс Марлоу, разливая чай по чашкам. Кроме них в комнате никого не было: все работали. Элис было немного совестно, что она отвлекает мисс Марлоу, но мысленно она пообещала себе не задерживать сестру милосердия слишком долго.
- Все в порядке. Просто я очень плохо спала ночью, а здесь так печально вот я и... огорчилась немного.
- Хм.. – задумчиво качнула головой сестра милосердия. Взгляд ее на мгновение (всего лишь одно краткое мгновение!) опустился вниз: с лица Элис на область ее талии, выдавая мысли женщины лучше любых слов.
Миссис Кендал мучительно покраснела, ощущая как ее щеки, до этого бледные, начинают пылать жаром. Какое кошмарное это место – госпиталь! Она все время ощущает себя здесь нелепо или глупо или... ужасно!
- Мне просто стало дурно, - твердо повторила Элис, крепко сжимая чашку с чаем.
– Конечно, - кивнула сестра милосердия. – Это не удивительно: после всех испытаний, которые выпали на вашу долю в этих стенах. И мы все были приятно удивлены, что вы так быстро оправились от того ужасного потрясения. Но все-таки вам необходимо отдохнуть и поправить свое здоровье где-нибудь в спокойном месте на берегу моря. Вы ведь знаете, что морской воздух чрезвычайно целебен? Он укрепляет не только тело, но и дух.
- Благодарю вас. Возможно, мне стоит и вправду подумать об этом, - из вежливости согласилась Элис, понимающая, что ничего такого не будет – это не умещалось в планы Генри.
- Но как чувствует себя лейтенант Кендал?
- Ему гораздо лучше. В этот момент на приеме у доктора О’Флаэрти, - Элис отставила чашку. Она уже пришла в себя - компания медсестры и чашка горячего чая сделали свое дело. Сейчас миссис Кендал даже казалось глупым, что она так разволновалась оказавшись одна в госпитале. Возможно, ей и вправду следовало подлечить нервы на каком-нибудь курорте, где не будет боли, смерти, убийц и похитителей. – Что касается моего вопроса. Я ищу служанку, надежную, умелую женщину без пороков. Лейтенант Кендал предположил, что, возможно, эта работа заинтересует одну из несчастных женщин, что овдовели здесь..
Элис вдруг показалось, что говорить такое не слишком уместно, но отступать уже было поздно. Тем более она никому не желала зла.
- Может быть вы можете помочь мне, посоветовав к кому обратиться? Единственное, к сожалению, я не могу сейчас обещать скорое возвращение в Англию: возможно мы направимся в Рим.
Сестра милосердия выслушала девушку и задумалась на мгновение. Затем, сделав еще один глоток из чашки, неторопливо кивнула:
- Думаю, что я смогу помочь вам. У меня есть на примете три женщины – возможно кого-то из них заинтересует ваше предложение.
- Я могу увидеть их сейчас и переговорить?
Мисс Марлоу покачала головой.
- Думаю, что сейчас они выполняют разную работу.. я даже не уверена, что смогу найти их в данный момент. Но, давайте поступим так: я разыщу их и передам ваше предложение. И, если вы сможете принять их вечером, то они придут поговорить с вами и обсудить все детали.
- Это было бы замечательно, - почти не думая, согласилась Элис. Такой вариант означал для нее одно: ей не придется задерживаться в этом месте и, как только Генри будет свободен, они смогут уехать. Девушка поднялась. – Вы мне очень, очень помогли!
- Ну что вы! Это такие мелочи. Вас проводить, миссис Кендал? – взгляд сестры милосердия вновь метнулся в область талии Элис, словно мысли о «интересном положении», несмотря на отрицание со стороны девушки, не покинули голову мисс Марлоу.
- Нет, благодарю, - девушка, ощущая себя очень глупо и неловко, покачала головой. – Я сама доберусь. Еще раз спасибо за помощь, мисс Марлоу! Очень буду ждать вечером каких-либо вестей.
- Обязательно. И все-таки подумайте о том, чтобы провести немного времени на побережье – это очень полезно для здоровья!
На этом и распрощались. Элис вышла в коридор и, чувствуя что на сердце стало чуть легче, направилась к выходу, где они с Генри договорились встретиться.

Буквально через несколько минут, пройдя длинными коридорами, тишина в которых нарушалась лишь звуками шагов да стонами, Элис уже была на улице. Девушка с облегчением перешагнула порог  и тут же глубоко вздохнула. После сырости и прохлады госпиталя, ей показалось, что на улице очень жарко, что солнце печет гораздо сильнее чем утром. Впрочем, несмотря на то, что Элис поспешила раскрыть зонтик, прикрывая лицо и шею, тепло, разливающееся по телу, было приятным и живительным.
Леди Ребекки и Селима уже не было. Одинокий ослик, на котором приехала Элис, помахивал хвостом, стоя около коновязи. Собака, которая бежала следом за ними с Генри всю дорогу до госпиталя, при виде девушки вскочила, помахивая хвостом. Пасть ее была раскрыта, язык вывалился наружу, а на морде было будто написано добродушие.
- Прости, но у меня для тебя ничего нет, - заметила Элис, оглядываясь. – Я все отдала нашим доблестным солдатам и офицерам. Впрочем, дома у Джанет наверняка есть вкусная кость или остатки мяса.
Генри видно не было. Неужели возникли какие-то неприятности и осмотр затянулся? Может быть все совсем не так радужно, как им хотелось бы? Да, внешне Генри выглядел почти как здоровый человек, разве что оставалась еще худоба. Но вдруг болезнь затаилась внутри, спряталась?.. Доктор это, конечно, увидит.
Уголки губ Элис огорченно опустились вниз, а брови сошлись к переносице. Она еще раз тяжело вздохнула, погладила ослика по мохнатой мордочке и направилась к колодцу, который был неподалеку. Рядом с ним была скамейка, на которую, видимо для удобства, ставили ведра когда наполняли водой  – сюда девушка и присела.
Собака улеглась рядом, выбрав местечко, куда падала тень от колодца; положила морду на лапы и время от времени поглядывала на девушку. Кажется она готова была ждать новой подачки сколько понадобится.
А Элис ждала Генри.

Время текло мучительно долго. А Элис не оставалось ничего иного, кроме как сидеть и предаваться размышлениям, наблюдая как иногда из госпиталя выходят люди или входят внутрь.
Разговор с мисс Марлоу изрядно смутил и немного огорчил Элис. Она никогда не думала о детях – довольно с  нее было остального. Но дети.. конечно, каждая женщина мечтает о детях – это правильно. Вот только до недавних пор девушка едва ли представляла себе как и из-за чего все это происходит.
Разумеется, Элис знала самое главное: пока женщина находится в счастливом ожидании , то она крайне уязвима и болезненна. Ей все время должно быть плохо и это даже иногда можно показывать окружающим, проводя в постели довольно много времени. Женщина толстеет, причем так сильно, что никакие корсеты не помогают утянуться, и поэтому нужно прятаться ото всех в четырех стенах, чтобы не смущать своей полнотой окружающих. Ну а потом просто рождается ребенок. Как именно это происходит было неизвестно. 
Элис вздохнула еще раз. Сейчас она понимала в отношениях супругов гораздо больше, чем год назад, и ощущала, что несмотря на свою просвещенность (во многом благодаря месье Брантому), знает еще смехотворно мало.
И дети.. вот к чему мисс Марлоу начала безмолвно бросать эти беспочвенные подозрения!
Интересно, хочет ли детей Генри? Впрочем, мужчины обычно едва ли обременены своими отпрысками, поэтому Генри, должно быть, все равно. Разве что ему нужен наследник, чтобы было кому передать свою фамилию – это очень важно.
Элис опять вздохнула.
Время тянулось медленно-медленно и пес под ее ногами успел задремать. Правда когда в дверях госпиталя показался Генри и девушка встрепенулась, внимательно, с легкой тревогой глядя на лейтенанта, собака тоже подняла голову.
- Совсем не долго, - ответила Элис, поднимаясь на ноги. И тут же опровергла свои слова, хотя едва ли заметила это. – Но что сказал доктор? Вы были у него так долго – я волновалась. А служанка – да, то есть еще не совсем. Мисс Марлоу – это одна из сестер милосердия, сказала что передаст мое предложение женщинам, которые работают здесь. И, если они заинтересованы в такой работе, то вечером они придут к нам домой обговорить подробности. И все же: что сказал вам доктор?

Разговоры о служанках занимали сейчас Элис меньше всего. Главным было здоровье Генри и девушка с трудом могла поверить, что лейтенант – здоров. Она очень, очень хотела в это верить, но боялась, что как только она обрадуется, то тут же следом придет разочарование.
- Генри.. неужели это правда? – переспросила она, сжимая ладони мужчины и заглядывая ему в лицо. – Ведь еще неделю назад прогнозы доктора были так мрачны и ужасны, а теперь вы – здоровы? Неужели можно так скоро излечиться от пневмонии?!
Здоров! Совершенно здоров!
Это была такая замечательная, такая радостная и светлая новость, что Элис не удержалась от улыбки и еще более крепкого рукопожатия.
- Вы непременно должны сегодня же написать мистеру Кендалу и обрадовать его! И, да, поедем скорее обратно: нужно сообщить новость леди Ребекке! Уверена, что и она будет счастлива услышать это!
Элис вздохнула еще раз, но теперь уже с облегчением: она могла считать, что главную свою миссию, то, ради чего она сюда приехала, выполнила.
- Я так рада! О, Генри! – девушке вдруг захотелось обнять лейтенанта, прижаться к его груди и слушать как стучит его сердце. Но вокруг было слишком много посторонних, чтобы можно было столь открыто проявлять свои чувства. Поэтому она только кивнула и первой двинулась к ослику, который все это терпеливо ее ждал.
- Неужели кобылье молоко настолько полезно? Или, быть может, это вода из святого источника?

Элис чуть улыбнулась, но на щеках ее запылал румянец – слова Генри были ей приятны, хотя она и понимала, что едва ли сыграла в выздоровлении лейтенанта какую-то роль. Разве что ему на пользу пошла перемена обстановки. Сама по себе она приносила мужчине мало радости – и это тоже, пусть и с грустью и ощущением вины, она понимала.
- Да? Я очень рада за доктора О’Флаерти, - сдержанно заметила Элис и неожиданно добавила. – Хотя мне и жаль его будущую супругу. Вы не поможете мне сесть на ослика, Генри?
Девушка выдержала небольшую паузу, словно собираясь с мыслями.
- И каковы будут наши дальнейшие планы? Вы решили куда мы поедем?
Конечно, Элис помнила о словах Генри, который говорил, что она может принять решение. Но, в самом деле, нельзя планировать такие важные вещи отталкиваясь от наличия служанки. Да и внутренний голос подсказывал Элис, что все сладится: кому не захочется уехать, хоть куда!, из этого жуткого места.

- Значит Италия, - чуть склонила голову Элис.
Но как странно и удивительно это прозвучало! Даже не верилось до сих пор, что они собираются в Италию! В Рим и даже, быть может, в Неаполь!
Нет, все еще совсем не верится.
Почему –то в поездку в Париж она поверила сразу, прочувствовала, а поездка в Италию кажется фантомом, выдумкой, что может в любой момент растаять.
Слишком много было предыдущей ночью да и сегодня днем впечатлений.
Элис опустила взгляд: собака, которую она прикормила куском сыра и мяса, трусила следом за ними, не отставая слишком далеко и отвлекаясь только ради того, чтобы что-нибудь понюхать.
- Я уверена, что такое путешествие запомнится, - согласилась девушка и немного задумчиво добавила. – Все путешествия врезаются в память.. и каждое путешествие немного меняет человека. Но, Генри, как мы поплывем в Рим? Хотя ли отсюда корабли? Вам теперь нужно узнать расписание? И, прошу вас, непременно напишите мистеру Кендалу о изменении наших планов сегодня.
А ей самой теперь следовало подумать о том, что понадобится ей в Риме. В Константинополь Элис собиралась торопливо, едва ли думая о том, что у нее будет время развлекаться: ходить на прогулки или посещать музеи. Поэтому и платья она подбирала не столь тщательно. Но в Риме-то все должно быть иначе! Она не вынесет, если лейтенант опять сделает замечание ее внешнему виду!
- Как вы думаете, Генри, а будет ли там где-нибудь возможность искупаться в море? Есть ли там купальные машины?*

*купальная машина – крытая повозка с деревянными стенками, которая спускалась в воду с помощью лошадей.

Элис казалось, что корабли ходят в Англию чаще, чем в сторону Рима, поэтому им, очевидно, придется пробыть здесь, в Константинополе, еще некоторое продолжительное время, наслаждаясь обществом леди Ребекки.
Купание в Неаполе заинтересовало девушку, которая с радостью бы окунулась в соленую морскую воду. Должно быть это так весело: дамы с одной стороны пляжа, джентльмены – с другой. Можно поплескаться (только чтобы волны не были сильными!), а после купания - обменяться мнением!
Значит нужно будет непременно приобрести купальный костюм!
- Что вы, Генри! Я не хочу обидеть вас недоверием, но как дама может купаться без использования фургончика? – Элис покачала головой, решительно отвергая вариант, предложенный лейтенантом. - Где же она переодевается? Нет, решительно невозможно, чтобы благородная леди поступила подобным образом! Какая-нибудь сельская жительница.. может быть, но леди – никогда.
Элис на мгновение, помимо своей воли, задумалась. А каково это: сбросить всю одежду, оставшись в легкой сорочке и пантолонах – и войти в воду? Как, должно быть, сразу станет легко!
- Это же очень опасно! – воскликнула девушка. – Вы могли утонуть! Тем более  в таком юном возрасте.
Она покачала головой, с большим недоверием относясь к подобным методам обучения плаванью, и тут же чуть смущенно улыбнулась.
- Я плавать не умею. Не думаю, что для женщины, учитывая.. мм.. сложность купального костюма, это возможно.