Число британских административных служащих, необходимых  для службы в Индии,  ежегодно определялось Правительством в Калькутте. Из провинций в Калькутту сообщали, сколько служащих им нужно, В Калькутте подсчитывали общее количество, а госсекретарь в Лондоне добавлял еще двоих или троих на случай непредвиденных обстоятельств: отвод по медицинским показаниям или решение кандидата устроиться на другую работу, а также если  невеста кандидата отказывалась ехать с ним в Индию. Кандидатам предоставлялся выбор провинции в соответствии с позицией, которую они получили в результате открытого конкурса. Лучшие ехали туда, куда хотели, те, кто оказался внизу списка, заполняли вакансии, отвергнутые другими. Наиболее благоприятными направлениями считались Калькутта, Северо-Западные провинции и Пенджаб; наименее популярным был Мадрас, за которым следовал Бомбей.

Почему Мадрас был настолько непопулярным, не совсем ясно:  город был большим и в архитектурном отношении представлял собой смесь греческой классики и викторианского индо-сарацинского стиля, а   летние курорты Оотакамунда и Кодайканала были одними из самых приятных и красивых, -  пейзаж словно сошел со страниц  викторианских книг про Индию с яркими  картинками: это была страна лагун, пальм и рисовых полей, красной почвы, белых берегов и темнокожих улыбающихся туземцев. Кроме того, Мадрасским президентством можно было управлять неторопливо и без особых трудностей. Местныежители были менее агрессивнымы, чем бенгальцы, менее жестокими, чем воинственные расы Северо-Запада. Но у этого места все же были свои недостатки. Охота там была никакая, климат почти невыносимым для европейцев, а уровень смертности среди гражданского населения был выше среднего. Для честолюбивого чиновника его главным недостатком было положение административного захолустья, откуда  вряд ли можно было сбежать, получив  пост в  Калькутте.

И однако, несмотря на привлекательность Калькутты в смысле перспектив продвижения по служебной лестнице, считалось, что Северо-Западные провинции имеют ряд преимуществ перед Бенгалией. Климат там был более сухим и здоровым, и у европейца было меньше шансов умереть от солнечного удара  или быть вынужденным рано уйти на пенсию из-за подорванного здоровья. Охота там была великолепная, социальная жизнь,  во многом организованная  британскими офицерами и их семьями, расквартированными в таких гарнизонах, как Меерут и Канпур, еще лучше. Британцам нравились местные жители и их красивый язык и они восхищались  старыми городами: памятниками Агры, декадентской красотой Лакхнау, индуистским паломническим центром в Аллахабаде, построенным на слиянии Ганга и Джамны. Если не считать Калькутты, Бенгалия была куда менее привлекательной провинцией, лишенной по-настоящему красивых городов, памятников и крупных британских гарнизонов, к тому же местом постоянной и высокой влажности, с землей, на которой преимущественно были рисовые поля, а рек было столько, что путешествие  обычно становилось трудным и неизменно медленным делом. Британец, служивший в  Северо-Западных провинциях мог найти преимущества службы в любом подразделении от холмов Кумаона до Гат Бенареса. Его бенгальский коллега  видел только недостатки, когда его отправляли из Калькутты дальше на восток. Читтагонг, например,  считался чем-то вроде ссылки для провинившихся, - это было настолько сырое место, что книги сгнивали, и считалось большой удачей, если удавалось выбраться оттуда, не потеряв здоровье и рассудок.

Источник: David Gilmour "The Ruling Caste: Imperial Life in the Victorian Raj"