Зачем было удирать из морга мисс Лоу, если она уже опознала свою подругу, Эдвард понять не мог, но мог предположить – тут видно была какая-то тайна причина и скорее всего именно ее собирался теперь вызнать доктор. К тому же, его собственное чутье почему-то настойчиво ему советовало присмотреться к этой истории повнимательнее, а предложение ехать на Джеймс-стрит пусть и прозвучало как само собой разумеющееся, будь оно озвучено именно как предложение, непременно стоило бы принять.
Взять с собой мисс Стоун Эдвард тоже полагал вполне разумным. И хотя именно от нее сбежала та женщина, но она же сумела ее отыскать. И самое главное, мисс Лоу могла и не пустить посторонних мужчин в дом одних, но присутствие молодой женщины немного меняло картину.
Экипаж довольно быстро довез их до обозначенного адреса. Расплатившись с возничим, все трое направились к невысокому крыльцу перед указанной мисс Стоун дверью. То, как чисто оно было выметено, как блестела отполированная латунная ручка и дверной молоток, говорило о том, что хозяйка заботиться о своей, может быть лишь внешней, респектабельности.
Эдвард глянул на хирурга и постучал в дверь.*

Отредактировано Эдвард Говардс (2019-02-27 14:52:56)

Подчинившись мягкому укачиванию кэба и молчанию попутчиков, Огилви погрузился в  некое подобие транса и даже прикрыл глаза, делая вид, что задремал, хотя его мозг продолжал напряженно работать и размышлять над последующими действиями.  Он неплохо знал улицы, прилегавшие к Хеймаркету, в том числе и достаточно респектабельную Джеймс стрит, и примерно представлял себе, что увидит добротно построенный дом, в котором не одна, а несколько квартир. Откроет им скорее всего домовладелец, - и как они объяснят ему, с какой целью явились такой пестрой компанией по душу одной из его квартиросъемщиц? Впустит ли он их сразу или же сначала поднимется в квартиру Шарлотты Лоу, чтобы предупредить ее о том, что к ней нагрянули гости? И если случится второе, Шарлотта Лоу наверняка попросит его сказать незваным гостям, что ее нет дома. Эта мысль не давала Огилви покоя всю дорогу и даже тогда, когда журналист  взялся за вычищенный до блеска латунный молоток и постучал в нужную дверь. После непродолжительного ожидания, во время которого Огилви пытался придумать предлог для того, чтобы проникнуть внутрь, дверь отворилась и перед сыщиками предстала высокая сухопарая дама, одетая в черное саржевое платье. Держалась она прямо и с большим достоинством, глядя на незваных гостей сквозь призму очков в золотой оправе, украшавших ее клювообразный нос.

- Добрый вечер, мэм, - начал Огилви, выдвигаясь вперед. – Гектор Огилви, хирург Королевского колледжа. Я хотел бы увидеть Шарлотту Лоу, которая проживает в этом доме, чтобы вернуть ей кошелек, который она забыла сегодня в госпитале, когда приходила навестить одну из моих пациенток и свою подругу. Со мной  сестра милосердия мисс Стоун  и  член Попечительского Совета госпиталя мистер Говардс. Вы же понимаете: возврат денег требует присутствия свидетелей.

- В моем доме нет и никогда не было жилицы с таким именем и фамилией, сэр, – отрезала дама в черном и попыталась закрыть дверь, чему воспрепятствовали башмак хирурга и его плечо, которые он предусмотрительно втиснул между дверной рамой и самой дверью. 

- При всем уважении к вашим словам, мэм:  даму, которую я ищу, видели сегодня входящей в этот дом, - учтиво возразил Огилви, расширяя плечом щель, которую безуспешно пыталась сузить домовладелица. – Весьма привлекательная молодая шатенка в кремово-красном платье...

Далее Огилви бегло перечислил остальные неоспоримые внешние достоинства Шарлотты Лоу, которые успел заметить и запомнить во время ее визита в морг. Домовладелица несколько раз моргнула и бросила пронизывающий взгляд на его докторский чемоданчик. По-видимому, вид этого медицинского атрибута поколебал ее недоверие, свидетельством чего стали ее последующие слова:

- Ах, так вы имеете в виду знакомую  мисс  Лавгуд... К сожалению, не знала ее имени, но неоднократно видела здесь, в том числе и сегодня, когда она пришла, чтобы справиться о Лили. Я сказала ей, что не видела Лили  вот уже несколько дней, и тоже начала волноваться.

Огилви сделал вывод о том, что волнения домовладелицы вызваны прежде всего опасением, что квартирная плата не будет внесена в положенный срок.

- Мисс Лавгуд находится в госпитале Королевского колледжа, - не покривив душой, сообщил он, - Третьего дня я лично вырезал ей воспалившийся аппендикс, и сейчас она идет на поправку, однако не в состоянии говорить: я даю ей сильные болеутоляющие, под влиянием которых она почти все время спит... И я не знал, что она проживает по этому адресу: какая неожиданность! И как жаль, что  мы не сможем вернуть кошелек мисс Лоу...

Его объяснение было настолько шито белыми нитками, что он не сдержал вздоха облегчения, когда домовладелица, явно обрадованная тем, что ее жилица не сбежала, не стала складывать два и два и спрашивать, кто именно видел Шарлотту Лоу входящей в этот дом.

- Бедняжка Лили! – с чувством воскликнула она, - Три дня в госпитале! Наверняка ей нужна смена белья и прочие принадлежности, без которых не может обойтись настоящая леди! Я бы сама навестила ее и принесла ей все необходимое, но заботы о доме и жильцах, знаете ли... Адреса мисс Лоу сообщить вам не могу: как я уже сказала, я и имени-то ее не знала, и поняла, о ком вы говорите, только по вашему описанию.

- Вы – сама доброта, мэм: если бы все домовладельцы так пеклись о своих жильцах, мир стал бы несравненно лучше! – быстро поддакнул Огилви, уцепившись за подвернувшуюся возможность осмотреть квартиру жертвы. –  Если позволите, мисс Стоун поднимется в квартиру мисс Лавгуд вместе с вами, чтобы собрать  все необходимое.
Он обернулся к Элизабет Стоун и устремил на нее красноречивый взгляд.

Огилви, провожавший взглядом двух женщин, поднимавшихся на второй этаж, дождался, пока домовладелица откроет дверь в квартирку Лили Лавгуд и, пропустив вперед «сестру милосердия», зайдет вслед за ней. Как только дверь захлопнулась, он посмотрел на журналиста  и, понизив голос, ответил:

- Страшно жаль, что с нами нет детектива Харта, - ему бы эта гарпия-домоправительница преподнесла все сведения на тарелочке: со Скотланд-Ярдом шутки шутить никто не будет. А у нас с вами какие полномочия? Кто обязан отвечать на наши вопросы, кроме Шарлотты Лоу, которая сама явилась в морг? Я ведь вас сюда и привел в надежде расспросить ее еще раз  и показать портрет и одежду убитой, чтобы уже никакого сомнения по поводу личности жертвы не возникало. Но раз так вышло, что в итоге эта дама натянула нам нос, приходится крутиться ужом на сковородке, - простите мне такое вычурное сравнение. Если бы я сейчас сразу признался, что Лили Лавгуд убита, - домовладелица бы сей же момент захлопнула рот, как устрица – створки: никому не хочется связываться с делом об убийстве, а домовладельцам - тем паче, поскольку подобный инцидент бросает тень на репутацию дома. Подождем, что удастся выяснить мисс Стоун: она, как мне кажется, девушка сообразительная и внимательная. А вы что думаете? Уверен, что у вас есть собственные соображения по поводу этого темного дела: ведь вы – тот самый репортер, который раскрыл убийство капитана Лесси? К слову, я тогда служил полковым хирургом в гвардейском драгунском полку, которым командовал подполковник Ходж, и помню, как газетные выпуски с вашим журналистским расследованием, пусть и доставлявшиеся к нам с большим опозданием,  офицеры буквально зачитывали до дыр. А я до сих пор вырезки храню, сэр: блестящее расследование, просто блестящее!

Хирург сосредоточенно выслушал Говардса, вытащил из кармана своего потертого сюртука деревянную трубку-стетоскоп, повертел ее в руках и спрятал обратно.
- Вы правы, мистер Говардс, - ответил он, глядя на журналиста серьезно и немного смущенно. – Я и сам понимаю, что заигрался в сыщика. Но такова человеческая натура, особенно тех, кто привык анализировать факты и складывать из них целостную картину, как ребенок складывает кусочки головоломки. Вам ведь тоже присуща эта страть к расследованиям, насколько я могу судить по вашим репортажам. Положа руку на сердце,  для того, чтобы искать мисс Лоу, у меня нет никаких официальных полномочий – они есть у детективов ламбетского дивизиона*. Но если я...мы! можем им помочь – почему бы и нет? Мы уже выяснили, что  Шарлотта Лоу, не проживает по данному адресу, но, по утверждению домовладелицы, она неоднократно посещала Лили Лавгуд, которая являлась ее подругой, а значит, многое знает об убитой. Портрет мы покажем домовладелице, когда мисс Стоун закончит осмотр квартиры: не будем называть никаких имен, просто спросим, знакома ли ей эта молодая дама. Если она узнает в вашем рисунке Лили Лавгуд, она, конечно удивится, зачем мы это сделали, ведь она считает , что нам и без того известна внешность ее жилицы, раз та находится в госпитале. Но вдруг  мисс Лоу солгала  насчет того, что труп принадлежит мисс Лавгуд, и в морге лежит труп другой женщины?  Зачем ей это было надо – не знаю, но допускаю и такую возможность. В зависимости от ответа домовладелицы и того, что обнаружит в квартире убитой мисс Стоун, будем решать, что делать дальше.
Огилви умолчал об одном: несмотря на то, что его восхитило мастерство Говардса, как рисовальщика, он все же допускал, что тот по вполне объективным причинам мог воссоздать прежний облик убитой с некоторыми неточностями, а если его метод реконструкции был основан на изначально ошибочных допущениях, то и вовсе исказить предсмертый образ. Потому Огилви с нетерпением ждал возвращения домоправительницы вместе с мисс Стоун, и нетерпение его было настолько сильным, что он переминался с ноги на ногу, то и дело поглядывая на верхнюю площадку  лестницы, и покачнулся, чуть не сбитый с ног мальчишкой-посыльным, который нахально протиснулся между ним и Говардсом, держа в руке объемистый сверток. Огилви схватил мальчишку за шиворот и не дал ему проследовать дальше.
- Куда так торопишься, сынок? – спросил он, с любопытством разглядывая сверток. – Чуть мне любимую мозоль не отдавил, пострел!
Мальчишка стрельнул на него глазами, похожими на черносмородинные ягоды, и буркнул:
- Извиняюсь, сэр: я к мисс Лавгуд на второй этаж.
Огилви встрепенулся и быстро взглянул на Говардса, еще крепче сжимая воротник посыльного.
- Так ты знаком с мисс Лавгуд? -снова вопросил он мальчишку.
- А то! – ответил тот на ужасающем кокни, вертясь ужом и пытаясь освободить свой воротник из хватки хирурга. – Кажную вторую неделю забираю у ней грязное белье, а опосля, еще через семь дней, возвращаю взад стиранное и глаженное. Мамка у меня известная прачка в ентом околотке, - ей все местные мамзели свое исподнее доверяют.
При слове «мамзели» Огилви сделал большие глаза и снова посмотрел на Говардса, сигнализируя ему взглядом и бровями, чтобы тот предъявил мальчишке рисунок.

Говардс со значением посмотрел на Огилви, хирург ответил ему таким же красноречивым взглядом, но мальчишку не отпустил.
- Не торопись, сынок, - по-отечески ласково сказал он посыльному, поскольку подозревал, что отца своего тот либо не знал, либо давно не видел, - один из тысяч детей, родившихся в лондонских трущобах, лишенных отцов и живших вместе с одинокими матерями, выбивавшимися из сил, чтобы прокормить себя и ребенка. – Если хочешь порадовать свою мамку, задержись на минутку, - получишь шиллинг.
Слово «шиллинг» оказало на мальчишку гипнотическое воздействие: он мгновенно присмирел и глядел на Огилви взглядом, в котором смешались надежда и невысказанный вопрос.
Огилви тем временем отпустил воротник юного информатора, раскрыл свой докторский чемоданчик и вытащил из него платье, снятое в морге с жертвы. Сын прачки, по его мнению, должен был быть знаком с нарядами мисс Лавгуд, которую обстирывала его мать. Попросить развернуть сверток он не решился, да это было и не нужно: чистые вещи, которые в нем находились, наверняка осмотрит мисс Стоун, когда посыльный отнесет сверток в квартиру жертвы. Развернув платье, он встряхнул его и приложил к груди, как обычно делали женщины во время примерки перед зеркалом:
- Ты это платье когда-нибудь забирал в стирку у мисс Лавгуд?
Мальчишка впился взглядом в платье, - добротное, хорошо скроенное, но перепачканное песком и глиной, а местами заляпанное кровью.
- Не-а,  в первый раз вижу, хотя пуговки приметные*, - я б такое запомнил, - наконец с сожалением протянул он,  -  Да только у мисс Лавгуд нарядов – что блох в тюфяке. Кажный месяц обнова, - ей жентельмены деньги дают не за просто так, а чтоб она перед ними ряженая ходила. Да и нету у ней таких грязных платьев: она чистюля, каких поискать, - то и дело мамке свои панталоны взад возвращает, ежели заметит, что где-то пятно осталось. А мамка с утра до ночи горбатится и без ейных панталон. А вы кто, - легавые?
Пораженный такой проницательностью, Огилви поспешно запихнул платье обратно в чемоданчик и защелкнул замок. Вынув шиллинг, он протянул его мальчишке и сказал:
- Много будешь знать – скоро состаришься. Иди, сынок, спасибо за помощь.
Посыльный попробовал монету на зуб, убедился в том, что она не фальшивая и понесся вверх по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки.
Огилви обернулся к Говардсу:
- М-да, дама в морге – точно не Лили Лавгуд. А я, каюсь, уже решил, что ваш рисунок неточен, потому мальчишка ее и не узнал.
Огилви понимал, что их с Говардсом усилия ничего не дали, и попытка расследования, которую они предприняли, зашла в тупик. Но говорить об этом вслух он не стал: журналист и без него наверняка пришел к такому же точно выводу. И какой теперь прок от того, что мисс Стоун получила доступ к вещам Лили Лавгуд, если жертва - не она? Хотя и судьба самой Лили оставалась неясной: ведь она тоже исчезла без следа, - не зря же ее разыскивала подруга! Впрочем, "мамзель" могла, никого не предупредив, уехать на несколько дней с очередным состоятельным кавалером, чтобы отдохнуть от дымного, душного и грязного Лондона, в котором к тому же случилась очередная локальная вспышка холеры.

*О парфюмированных пуговицах на платье жертвы см. в посте от Огилви за номером 59.

[nick]Миссис Макгонагалл[/nick][status]Вдовствующая домовладелица[/status][icon]https://c.radikal.ru/c08/1903/28/1c5c2e8bf281.jpg[/icon]

Домовладелица выбрала из висевшей на поясе связки ключей один и отперла им дверь в квартиру.
- Вытирайте ноги, мисс, - приказала она и вошла внутрь, не забыв несколько раз шаркнуть подошвами своих домашних туфель по  коврику у двери.
На стене прихожей под полкой для шляп выстроился ровный ряд крючков для верхней одежды. В углу стояла подставка для зонтов, из которой сиротливо торчал один, со сломанной ручкой. Домовладелица покосилась на него, но ничего не сказала и повела Элизабет дальше. Воздух в комнатах был душный и спертый: окна явно давно не открывали, чтобы как следует проветрить квартиру. Но сквозь запах пыли пробивался аромат засушенной лаванды и еще один, - пряный и стойкий,  по-видимому, такими духами пользовалась жилица.
Ноздри домовладелицы дрогнули, втягивая пыль. Она наморщила нос и чихнула, после чего вытащила из складок своего вдовьего наряда маленькую табакерку, открыла ее, сунула в ноздрю понюшку табака и чихнула снова, на этот раз оглушительно громко.
- Сюда, мисс Слоун, - немного гнусавя после тесного общения с табакеркой и носовым платком, в который она шумно высморкалась, сказала домовладелица и открыла другую дверь, оказавшуюся дверью спальни. – Когда был жив мой ныне покойный муж, мистер Макгонагалл, мы жильцов не пускали. Но что было делать бедной вдове, оказавшейся без средств к существованию? Пришлось пустить! Кроме мисс Лавгуд в доме живет еще одна молодая леди – мисс Гудлав. У неё два брата, кузен, двоюродный дядя и  крестный, член Парламента. Все они часто приходят к чаю, - разумеется, не вместе, а поодиночке. А у Лили есть старший брат, который раньше ее часто навещал. Иногда приводил с собой друзей – воспитанных молодых джентльменов в бобровых цилиндрах. Но примерно полгода назад он перестал приходить и приводить друзей, - Лили сказала, что он уехал в Крым стрелять русских медведей. Бедняжка так страдала, так скучала по нему и молилась о его возвращении! Но месяца два назад повеселела, потому что в Лондоне объявился внучатый племянник ее бабушки по материнской линии, вернувшийся из Индии. Блестящий молодой человек, - красивый, черноглазый, статный. Единственный его недостаток – винное пятно на шее. Знаете, бывают такие – темно-лилового цвета. Но его почти и не видно под воротником сюртука.
Миссис Макгонагалл прервалась и окинула Элизабет зорким взглядом сквозь очки:
- И давно вы служите в аптеке, мисс Слоун? Это у вас униформа такая?
Не дожидаясь ответа на свой вопрос, она шагнула к пузатому комоду, стоявшему сбоку от кровати королевских размеров, и стала выдвигать его ящики, бормоча под нос:
- Так, здесь корсеты, тут дезабилье, а это что тако-оо...ой-ё!
Домовладелица сдавленно всхлипнула и повернулась всем корпусом к Элизабет. В руках у нее было годмише огромного размера, которое она прижимала к груди, глядя на девушку вытаращенными от ужаса глазами. Она силилась что-то сказать, но очки свалились с ее носа, повиснув на шнурке, глаза закатились и она рухнула поперек кровати, по-прежнему не выпуская из рук предмет, нагнавший на нее такого страху.

Домовладелица тяжело заворочалась на кровати. Мокрый платок, положенный на ее морщинистый  лоб, возымел целебное действие: она открыла глаза и близоруко уставилась на Элизабет, растерянно помаргивая выцветшими ресницами. Затем ее взгляд переместился на предмет, который она по-прежнему сжимала в руках так крепко, как будто ее пальцы свела судорога, и она резко села, заведя руку с годмише за спину.
- Минутная слабость: голова закружилась, - поведала она Элизабет, уже овладев собой и водрузив очки на переносицу. - После смерти моего драгоценного супруга такие приступы случаются со мной регулярно.
Взгляд домовладелицы уперся в сверток, принесенный сыном прачки, и она поднялась с кровати, держась неестественно прямо и что-то пряча в складках своего вдовьего платья.
- О, я вижу, что вы собрали вещи для милой Лили... в таком случае, нам пора уходить.
Домовладелица проследовала к входной двери и распахнула ее настежь, пропуская Элизабет вперед.
Но перед тем, как выйти, она подхватила пару домашних туфель, стоявших в прихожей, и только после этого вышла из квартиры и заперла дверь на ключ.
- Вы забыли взять домашние туфли, а ведь Лили они понадобятся в госпитале, - сообщила она спине Элизабет и пошла вслед за ней вниз по лестнице, ощупывая спрятанное в складках платья сокровище.
[nick]Миссис Макгонагалл[/nick][status]Вдовствующая домовладелица[/status][icon]https://c.radikal.ru/c08/1903/28/1c5c2e8bf281.jpg[/icon]

Харт проснулся в самом великолепном расположении духа, тихо поднялся, чтобы не разбудить Мэри. Полюбовавшись на розовый румянец и слегка растрепанные волосы супруги, он, по обыкновению, тщательно привел себя в порядок, отметив, что стареет быстрее жены. Та в свои тридцать с немногим выглядела порой юной девушкой – как сейчас, спящей.
Детектив Уильям Харт подозвал кэб и отправился на службу.
Сперва он проверил почту, ничего достойного внимания или срочного там не нашлось. Думал начать писать отчет о деле, но понял, что без визита к сэру Дугласу Блэкберри писать нечего, если не брать во внимание предположения и домыслы. Мейну нужны тщательно установленные обстоятельства, за ними он и собирался отправиться сегодня, с визитом.
Вчерашний день дал больше работы его ногам, нежели мозгу, но и содержимому черепа нашлась работа. Он не переставал думать о том, что леди Сара рыжая, как и та женщина в морге, и размышлял, как проверить смутные подозрения на сей счет.
С момента исчезновения женщины прошло четыре дня, если следовать за словами господина главы Столичной полиции. Хм. И в то же самое время…
Пока свежая мысль, сравнительно с тем, что он думал вчера, явилась лишь одна, насчет портрета исчезнувшей леди Сары. Накануне он заметил графические упражнения мистера Говардса, по-видимому, делавшего зарисовки происходящего в анатомическом театре, но у него не было случая узнать результат – Говардс находился довольно далеко.
Харт даже не был уверен, что тот рисует, а не делает бессмысленных движений руками.
Придя таким путем мыслями к персоне журналиста, он кликнул посыльного.
Вспоминая вчерашний суматошный день, детектив вновь начал раздражаться. Суеты было так много, что они с Говардсом не договорились, где встретиться. Харт любил порядок во всем.
Дать разрастись раздражению он, впрочем, не позволил. Его компаньон наверняка в редакции, если же нет, следовательно, появится. Ему передадут письмо от детектива Харта.
Харт полагал, что без редактора Таймс в этом деле не обошлось, иначе с чего бы Мейну настаивать на участии газетчика.
Этой страной правят традиции и связи.
Время для визитов еще не подошло, следовательно, думал Харт, его, как бы ни сложились обстоятельства, достаточно у них с Говардсом.
Этикетом, впрочем, можно и пренебречь, если речь идет о вероятном убийстве.
Харт подумал об этом, когда писал, и дернулся. Его смутные мысли сейчас не значили ничего. Нужны факты. 
«….и встретиться на прежнем нашем месте, в заведении Добса, откуда, обсудив все дела, мы можем отправиться с визитом к лорду, явившись к …часам».
Харт оставил место пустом, посмотрел на часы, подумал, и вписал время.

Детектив отправил посыльного, сделал пометку в черновых записях к отчету о потраченной из собственного кармана сумме, и заметил, что во всем этом есть доброе начало – у него не должно быть стеснения в расходах, когда речь идет о дочери лорда Дугласа Блэкберри.
Затем он со спокойным сердцем покинул Скотланд-Ярд, и направился по своим делам.

Явившись к старику Добсу и его сыновьям, Харт и не стал ничего заказывать – решил подождать Говардса, чем привел хозяев в замешательство. Пришлось объясняться, и заверить, что кухарка их все так же хороша, а горячительное будоражит кровь не хуже чем прежде, он лишь намерен дождаться товарища.
Народу в заведении было мало. Уильям уселся в дальний угол и прикрыл глаза, окунувшись в тягучий поток времени. Из забытья его вывели шаги журналиста, звук которых он мог уже узнавать.
Харт расправил плечи и окончательно пришел в себя.
- А, мистер Говардс! Очень рад Вас видеть. Ехать к лорду в одиночку не хотел. Надеюсь, посыльный не содрал с Вас лишних денег? Ему уплачено.
[nick]Уильям Харт[/nick][status]детектив[/status][icon]http://s8.uploads.ru/D2sHk.jpg[/icon]
[sign]Здесь есть только один профессиональный сыщик!©[/sign]

Отредактировано Алан Найт (2019-03-27 16:56:46)

- Балуете вы их…, - лениво протянул Харт, - а мне потом отдуваться.
Он скорее ворчал по привычке, чем был в самом деле сердит. Дальнейшая речь журналиста подействовала на него благотворно. Харт подобрался, прищурился, став похож, как это обыкновенно бывало в такие минуты, на хорошую ищейку. Он ею, впрочем, и был.
- Да? Не Лили Лавгуд? Оччень интересно! И я все пропустил, старый дурак! Думал, дело ясное с этой девицей из Темзы. Хотя, сказать правду, и сам был в сомнениях, сразу после Ваших слов насчет наружности леди Сары. Как опознать с достоверностью т а к о е лицо? Расчет был на волосы, волосы ее и опознала шустрая подруга, эта Лоу. И тут же исчезла. Оччень интересно.
Детектив не сводил глаз с компаньона, не пропустив из его речи ни слова, и временами разбавляя ее своими соображениями.
После слов о красавце с винным пятном на шее, Харт помрачнел, став теперь похож на тяжелую свинцовую тучу.
- Джеймс-стрит 10, хм. Сдается мне, мистер Говардс, что дело хуже, чем казалось оно в начале. Хотел бы я сказать, что ошибался…Знаете, что? Я ведь заметил, что Вы рисуете, думал было предложить изготовить со слов лорда Блэкберри портрет пропавшей леди, пустить с ним надежного человека, поспрашивать на улице. Место пропажи леди известно. Однако с этим рисунком Вы зашли с другого боку.
Желал бы я, чтоб лорд отказался признать на нем собственную дочь.
Харт помолчал.
- Кстати, не хотите ли заказать чего-нибудь? Могу составить Вам компанию. Если нет, то полагаю, мы можем пренебречь условностями и ехать сейчас. Я был бы доволен если… Мы не можем расспрашивать прислугу без позволения, но вдруг бы Рейчел Смит свалилась нам под ноги, словно перезрелое яблоко с ветки. Сдается мне так же, ей есть что сказать, а если горничную предупредят о нашем приходе, она может придумать как отвертеться. Да, мистер Говардс, везение бы нам не помешало теперь.
[nick]Уильям Харт[/nick][status]детектив[/status][icon]http://s8.uploads.ru/D2sHk.jpg[/icon]
[sign]Здесь есть только один профессиональный сыщик!©[/sign]

Отредактировано Алан Найт (2019-03-29 22:26:51)

Рэйчел Смит, в силу своего юного возраста и простодушного личика, слыла среди остальных слуг девушкой милой и наивной, чуждой корысти, подлости и грязных сплетен, часто сновавших по богатым домам и вылетавших за их пределы. Рэйчел не спешила разубеждать окружающих в этом мнении, предпочитая больше молчать и слушать, чем болтать и спорить, добродушно улыбаться, а не показывать зубы, огрызаясь по чем зря в защиту своих интересов. Ее тактика давала свои плоды, девушка прекрасно устроилась, место казалось теплым и надежным, а будущее безоблачным.
Мисс Блэкберри, поддавшись всеобщему заблуждению, видела в своей горничной только кроткую овечку и считала, что та не наделена большим умом, чем вышеупомянутое животное. Рэйчел тоже была совсем не высокого мнения об умственных способностях своей госпожи, но спокойно мирилась с тем фактом, что самовлюбленная юная леди относится к ней, словно к бессловесному домашнему любимцу, разбалтывая служанке свои секреты и тайны своих товарок, болтая порой без умолку, не стесняясь распространяться о мимолетных душевных привязанностях и о матримониальных планах, которым не суждено было сбыться. За покладистость Рэйчел перепадали приятные подарки то в виде щетки для волос, то зеркальца с крошечной щербинкой, а иногда и в виде уже надоевшего хозяйке, но все еще модного и качественного платья.
Не испытывая к друг другу ни любви, ни уважения, но вполне довольные своим союзом, девушки сосуществовали так вплоть до последнего времени, пока мисс Блэкберри полностью не изменилась. Сказать, что Рэйчел сразу почувствовала недоброе, было бы лукавством. Далекая от того, чтобы принимать душевные терзания госпожи близко к сердцу, девушка поначалу с равнодушием приняла и ее молчаливость, и задумчивость, и скрытность, и прочие перемены. Мисс Смит начала нервничать уже позже, когда запахло жареным и встал вопрос, стоит ли посвятить в свои подозрения лорда Блэкберри. Но от одной только мысли, чтобы предстать перед грозным джентльменом и поведать ему о таинственном поведении дочери, у Рэйчел холодели ладони. И она молчала.
Молчала до сих пор, а уж после пропажи господской дочки дала себе зарок молчать и впредь. Что бы там ни случилось с юной леди, мисс Смит в первую очередь была обеспокоена своей собственной судьбой и не желала быть уволенной.
Паника первых дней, когда Рэйчел каждую минуту ждала, что ее вот вот погонят в шею, немного успокоилась, девушка обрела надежду, что останется в доме, даже если молодая госпожа не вернется. И тогда, когда она почти обрела внутреннее равновесие, явился лакей и объявил о двух джентльменах, желающих с ней поговорить.
Рэйчел понадобилось сделать несколько глубоких вдохов и выдохов, прежде чем нажать на дверную ручку и войти в комнату. Она понимала, что если будет суетиться, породит множество подозрений, но сегодня ей удалось держаться спокойно, руки лежали поверх передника и не дрожали, спина осталась прямой - экономка была бы довольна.
- Господа, - девушка присела, приветствуя мужчин, и обвела обоих взглядом, задержав его на знакомом уже мистере Говардсе, - я могу чем-то помочь? Мне казалось, что я уже рассказала все, что могла.[nick]Рэйчел Смит[/nick][icon]https://funkyimg.com/i/2SYFa.jpg[/icon]

[nick]Рэйчел Смит[/nick][icon]https://funkyimg.com/i/2SYFa.jpg[/icon]Заговорил не знакомый уже Рэйчел журналист, как она ожидала, а другой мужчина. Девушка перевела на него взгляд и не увидела в лице незнакомца ни капли приязни к себе. Напротив, он, казалось, всем видом и ледяным тоном пытается выказать ей свое пренебрежение.
Служа горничной в богатом доме, Смит привыкла к разному отношению. Хозяева, будучи людьми достойными, никогда не унижали ее нарочно, они не тешили свое самолюбие, измываясь над слугами, но она прекрасно знала и подобное пренебрежение, и снисходительность как к существу низшему, замаскированную под заботливость, а в особенности хорошо знала она каково чувствовать себя пустым местом. В любое другое время такое обращение, каким встретил ее представившийся детективом незнакомец не смутило бы Рэйчел, она постаралась бы не обратить на это внимания и не подать виду, что размышляет об этом. Но девушка вдруг вообразила, будто детектив просто дает ей понять: я знаю о тебе больше, чем ты думаешь. Смит сильнее сжала руки, лежавшие поверх передника и сглотнула.
" Я буду все отрицать. Я ни в чем не виновата. Меня не могут выгнать. Я ничего не сделала!"
Не сделала. В этом то и заключалась проблема. Скорее всего, сообщи Рэйчел лорду Блэкбери об изменениях, произошедших с его дочерью, расскажи о ее загадочных отлучках и скрытности, то ограничилось бы все тем, что Сару просто заперли бы под замок, а ее дружка отыскали бы и проучили так, что он навсегда забыл бы о своей родовитой зазнобе. И не пришлось бы сейчас Смит стоять, как обвиняемому на допросе и бояться за свою судьбу.
- Моя госпожа очень хороша собой, сэр, - просто сказала Рэйчел после некоторой паузы, пропустив мимо ушей все лишние комментарии детектива. Она не дала смутить себя замечанием об уме и сметливости. Конечно, девушка догадывалась о многом, а признаки того, что госпожа в тягости, не заметила бы только слепая, но готовность притвориться дурочкой уже много раз выручала мисс Смит, - она довольно высокая, стройная... У нее тонкие черты лица, голубые глаза и прекрасные медные волосы, - Рэйчел прекрасно знала, что именно такое описание польстит лорду Блэкбери, а потому сама говорила с деланной гордостью, - Леди Сара - жизнерадостная юная леди. У нее множество подруг. Она жить не может без танцев и очень любит сладости, - девушка осеклась и посерьезнела, переходя к другим вопросам, - полагаю, вы знаете, когда она пропала. Четыре дня назад. Я сопроводила ее к модистке на Оксворд-стрит и все... она исчезла, - Рэйчел снова замолчала, потупившись, потом задумчиво свела брови, припоминая, - в тот день леди Сара пожелала надеть свое голубое платье, расшитое маленькими розами. Одно из новых. Наверное, единственная странность, которую я заметила - то, что в тот день госпожа велела подать ей аметистовый гарнитур. Он конечно очень гармонировал с платьем, но носить его днем... Обычно его доставали по каким-то особым случаям.

Отредактировано Кэтти Хейс (2019-04-17 01:13:04)

Вступивший в диалог журналист немного разрядил напряжение, сгустившееся в комнате. Его тон и улыбка ярко контрастировали с подчеркнутой суровостью детектива, Рэйчел даже показалось, что мужчина настроен более доброжелательно, чем вчера.
- Вы правы, сэр. Мисс Сара обычно предпочитала именно изумруды, еще сапфиры и гранаты. И я только сегодня вспомнила про прекрасное опаловое ожерелье, о котором не сказала вчера. Оно на месте, я нашла его сегодня утром, застряло между стеной и консолью. Но... - девушка тоже пожала плечами, словно неосознанно повторяя жест мистера Говардса, - если бы вы знали мою госпожу, сэр, вы бы согласились, что она принадлежит к ряду тех молодых леди, которым идет абсолютно все, - еще одна заученная фраза, которая пришлась бы по душе лорду Блэкберри. Конечно, дочь была для него самым прекрасным и непогрешимым существом. До сих пор. " Что он о ней подумает, когда выяснится, что она сбежала с каким-то проходимцем? Хорошо еще если он возьмет ее за муж до того, как вырастет пузо. Хорошо, если вообще возьмет."
О драгоценностях леди Блэкберри говорить было легче. Эта тема была для Рэйчел уже изученной, она уже давала на этот счет показания, да и каждое колечко, каждую цепочку знала наперечет. Ей нравилось прибираться на туалетном столике и в шкатулках госпожи, тогда девушка представляла, что она сама - знатная дама и все это великолепие принадлежит ей. Но сейчас стоявшие перед горничной джентльмены ждали подробностей о странностях в поведении мисс Сары и Рэйчел понадеялась, что если будет упирать на одну единственную странность, о других рассказывать не придется.
- А про гарнитур я было подумала, что госпожа надела его специально, может, чтобы выбрать к нему ткань для нового платья. Мы ведь ехали к модистке. Но мисс Сара так всегда заботилась о приличиях, что даже такое объяснение...
Мистер Говардс приблизился к Рэйчел с блокнотом и девушка, вздохнув чуть спокойнее, взглянула на покрытую карандашными штрихами страницу. Несколько секунд Смит молчала, рассматривая изображенное там лицо, потом нахмурилась, закусила губу и подняла озадаченный взгляд на журналиста.
- Эта девушка похожа на мою госпожу. Тут рисовали ее?[nick]Рэйчел Смит[/nick][icon]https://funkyimg.com/i/2SYFa.jpg[/icon]

«Застряло между стеной и консолью…» - ну и ну! Говардс только головой покачал. Женщины его удивляли и забавляли порой. Вот и его супруга однажды зачем-то засунула свой любимый черепаховый гребень под подушку и благополучно позабыла об этом. Сколько же было шуму дома! Начиная от горничной и заканчивая им и сыном – все получили сполна праведного гнева от миссис Говардс. А когда гребень обнаружился, стоит ли говорить, что она вела себя как ни в чем не бывало?!
А вот следующая фраза мисс Смит, оборванная и повисшая в воздухе, дала Эдварду больше пищи для размышлений, чем даже то, что в его весьма приблизительном рисунке она опознала хозяйку. Почему-то в последнем он уже не сомневался, особенно после того, как в этом же рисунке вчерашний постреленок не распознал мисс Лавгуд. Теперь же, выходило, что Харту придется объяснять лорду Блэкберри о теле, что лежит в морге королевского госпиталя. Неприятная задача, но журналист был рад, что ему этим не придется заниматься.
- Простите, мисс Смит, вы что-то говорили о приличиях и модистке и я, кажется, прервал ваше рассуждение демонстрацией своих не слишком высоких художественных талантов. Вам ведь показалось странным объяснение леди Сары, я прав? Может у вас есть иные предположения на этот счет. Не думаю, что высказав их, вы навредите своей хозяйке, - так как навредить ей уже ничто было не в силах, но Говардс не подал виду и мысли его так и остались при нем. – Напротив, вы можете оказать помощь, которая поможет всем нам! – и сделав жест рукой в воздухе, словно бы указывал горничной, что не только они двое – журналист и детектив – сейчас нуждаются в ее содействии, но и в первую очередь молодая госпожа и ее отец.