Бай Лин испытывал сильный соблазн подтвердить, что будет читать по ладони, но не стал рисковать: англичанка могла оказаться чрезмерно любопытной, заглянуть за ширму и узнать его.
- Линии на ладони - всего лишь цепочка следов на песке жизни, омываемом волнами рока, - произнес он. - Полагаться на такие неясные знаки - удел факиров, промышляющих на базарах. Я же разговариваю с духами пяти стихий, и один из них уже здесь, рядом со мной.
Бай Лин забормотал на кантонском, то повышая то понижая голос. Бормотал он всякую чепуху, так как англичанка все равно не могла понять, о чем он говорил. Произнеся несколько бессмысленных фраз, он замолчал, выдержал паузу и заговорил на английском:
- Дух земли сообщил мне, что  ты рано лишилась родителей, но не была оставлена на произвол судьбы. Кто-то из твоих близких родственников по линии отца взял над тобой опеку, но затем в твоей жизни появился другой мужчина и увел тебя из дома.
Бай Лин знал практически все о прошлом англичанки, так как ему сообщил об этом  его наниматель Мартин, а уж из каких источников поступила к Мартину вся эта информация, Бай Лина особо не интересовало.
- Этим поступком он нарушил плавное течение твоей ци - реки твоей жизненной силы, - и развернул ее вспять, - продолжил Бай Лин, внутренне усмехаясь. - Идти против воли старших родственников, будь то отец, дядя или старшие братья - великий грех для женщины! И хотя ты согрешила по принуждению извне, именно  отсюда проистекают все твои беды. Дух земли говорит мне, что у вас с мужем нет детей, хотя живете вы вместе уже несколько лет.
Бай Лин снова заглянул в щель между створками ширмы, чтобы увидеть выражение лица англичанки и понять, произвели ли на нее нужное впечатление его слова. Но то, что он увидел, заставило его похолодеть и отпрянуть. В углу комнаты стояла женщина с длинными спутанными волосами, голая от груди до пояса. Ее бедра были обмотаны куском полотна наподобие юбки, и эта  юбка была залита кровью. Англичанка не могла видеть женщину, так как сидела к ней спиной - да и была ли эта женщина живым существом или же призраком, которого мог видеть только Бай Лин?

Бай Лин крепко зажмурил глаза и снова открыл их, надеясь, что ему все почудилось, но женщина в окровавленной юбке по-прежнему стояла в углу, устремив взор горящих глаз на ширму, за которой он прятался. Англичанка же будто и не замечала присутствия в комнате третьего лица, из чего Бай Лин заключил, что его снова посетило одно из ужасных видений, навеянных опиумом. Он постарался сосредоточиться на том, что говорила ему англичанка, и не смотреть в угол, хотя ему это плохо удавалось: неподвижная фигура в углу буквально притягивала взгляд.
- Ты все сделала правильно - похвалил он англичанку, робко выступившую в свою защиту признанием в том, что она помирилась со старшим родственником. - Но помирился ли с ним твой муж? Дух земли говорит мне, что это  не так, и поэтому корень всех зол не в тебе, а твоем муже. Тебе решать, что нужно делать - я не советчик, я только проводник высших сил, которые моими устами сообщают  смертным о грехах и ошибках, совершенных ими на земле. Выбор за тобой, а я могу лишь помолиться за тебя и пожелать тебе сделать правильный выбор.
Если бы не кошмарная женщина, мучавшая его своим присутствием, Бай Лин бы наслаждался происходящим: он видел замешательство и испуг, написанные на кукольном личике англичанки, и радовался, что посеял в ее душе ростки сомнений по поводу ее мужа, которого ненавидел всеми фибрами души. Зафира, находись она в эту минуту в комнате, наверняка разделила бы его чувства.
- И кстати, - добавил китаец в приливе злорадного вдохновения, - Я чувствую запах сигарного дыма, проникающий сквозь приоткрытое окно из сада. Заставь своего мужа отказаться от греховной привычки курить табак - этим он оскорбляет богов и духов пяти стихий. Дух земли отказывается говорить со мной покуда его окуривают табачным дымом.
Бай Лин выглянул в щель между створками ширмы и с облегчением убедился, что призрак исчез.

"Вы тоже её видели?!" - чуть было не ляпнул Бай Лин, подавшись вперёд так резко, что стукнулся лбом о ширму, отчего она закачалась. К счастью, он сразу же сообразил, что англичанка видела не то, что видел он - а именно, загримированную под веталу Зафиру. Он почувствовал, что завидует этой английской кукле:  она стала жертвой чужого розыгрыша, в то время как он видел нечто, не поддающееся рациональному объяснению.
- Это не женщина, - сказал Бай Лин только чтобы хоть что-то сказать. - Это тёмное воплощение духа земли, который сегодня говорил со мной в этой комнате. Как я уже сказал, он обижен и рассержен тем, что твой муж оскверняет его владения табачным дымом. Как только твой муж избавится от  греховной привычки курить сигары, дух земли перестанет пугать тебя и других обитателей бунгало своим появлением.
Бай Лину хотелось, чтобы англичанка ушла - ему надоело молоть чепуху, а очередное кошмарное видение и вовсе выбило его из колеи.
- Я не возьму с тебя платы: деньги - подарок дьявола, коим вымощена дорога в ад, - подвел он черту под короткой беседой.  - Молись своим богам и не оскорбляй здешних - и будет тебе счастье. А я помолюсь за тебя, как и обещал.
И Бай Лин стал нараспев бормотать фразы на кантонском наречии, чтобы англичанка поверила в то, что он действительно молится за ее благополучие.

Ожидая возвращения Элис, Генри расхаживал по заросшей садовой дорожке, стряхивая сигарный пепел на траву. Он быстро определил, в какой комнате происходила встреча с прорицателем,  поглядывая на приоткрытое окно, из которого доносились приглушенные звуки разговора:  мелодичный голосок его жены чередовался с низким мужским голосом. Но слов было не разобрать, а подслушивать чужой разговор капитан Кендал считал ниже своего достоинства. Да и Элис в любом случае сообщила бы ему то, что сочла бы нужным.
Соседский сад находился в крайне запущенном состоянии: кусты, давно не знавшие обрезки, переплелись ветвями, сквозь стыки между каменными плитками, которыми были вымощены садовые дорожки, пробивалась сорная трава. Кое-где уцелели цветы, но росли они как попало, а большая клумба перед домом  выглядела так, как будто по ней прогулялся слон. И все же было в этом месте странное, почти зловещее очарование. Поэтому Генри вздрогнул, заметив краем глаза какое-то движение сбоку от себя. Он развернулся и увидел женскую фигуру, быстро удалявшуюся от дома в глубину сада. На женщине была юбка из куска полотна, обернутого вокруг бёдер, а  длинные черные волосы полностью закрывали спину. Женщина явно несла что-то достаточно тяжелое, держа этот груз перед собой, поскольку руки ее были согнуты в локтях. Мгновение - и она скрылась в густых зарослях, а капитан снова развернулся лицом к дому, гадая, кого он только что увидел - служанку с корзиной белья, шедшую к реке, или же разносчицу овощей, уходившую из дома покупателя. Однако все же в этом было нечто странное: насколько знал капитан, даже работу прачки в домах британцев выполняли слуги-мужчины. Впрочем, прежние хозяева этого дома  уехали из Калькутты не менее месяца назад, и сейчас в доме жили явно не британцы. Генри надеялся, что такое положение дел не сохранится надолго и очень скоро они с Элис снова обретут соседей-соотечественников, которые приведут и дом, и сад в подобающий вид.
Докурив сигару, он огляделся, выбирая место, куда можно было бы выбросить окурок, но слегка опоздал: именно в этот момент из бунгало вышла Элис и торопливыми шагами направилась к нему. Жена выглядела очень возбужденной, и это не понравилось Генри, но еще больше ему не понравилось то, что она ему сообщила. Подобно Ахиллу, Генри почувствовал, что гнев схватил его за волосы, сам же он схватился за рукоять револьвера, торчавшую из кармана, чтобы взвести курок и отправиться к лживому наглецу, посмевшему делать заявления  по поводу его приватной жизни и всему тому, что имело хотя бы косвенное отношение к продолжению рода. Но подобно тому же Ахиллу, он был остановлен укоризненным женским взглядом. Однако высказаться капитан Кендал все же желал, и немедленно.
- Я предполагал, что этот человек, называющий себя прорицателем - обычный мошенник! - дрожащим от возмущения голосом заявил он, увлекая Элис к выходу из сада. - Но какое право он имел упоминать о наших будущих детях?! Боже правый, вы  поверили всему, что сказал этот подлый плут, наживающийся на доверчивых особах женского пола. Уверяю вас: у него есть платные осведомители, которые вызнают информацию о его клиентках, а он потом выдает эту информацию за прозрение, ниспосланное ему высшими силами! Да таких мошенников и в Англии пруд пруди...

- Не взял денег? - растерянно переспросил Генри, для которого это известие стало полной неожиданностью. Действительно, этот факт полностью перечеркивал его обвинения в адрес мошенника, коим он считал прорицателя. - Очень странно... Но у него могли быть другие мотивы... Не знаю, какие именно, но уверен, что они были.
Генри отворил кованую калитку, пропуская Элис вперед, и нахмурился, обдумывая новую информацию. Он даже оглянулся на окно комнаты, в которой скрывался прорицатель, но оно уже было плотно закрыто. Выйдя на улицу, он продолжил развивать свою мысль:
- Так он настаивал на том, что нам, то есть мне необходимо помириться с вашим дядей? Возможно, это и было главной целью? А что если он действовал по наущению баронета Уайта, который и заплатил ему авансом за труды? Вам не кажется странным, что этот прорицатель поселился в соседнем с нашем бунгало, а сообщила вам о нем миссис Халлидей, которая, как вам прекрасно известно, без ума от вашего дяди, верит каждому его слову и готова выполнить любую его просьбу, какой бы причудливой она не была? Баронет мог попросить ее нанести вам визит и рассказать о прорицателе, которого сам же и поселил в пустующем доме, заплатив за аренду агенту отсутствующих  хозяев? Видите, как просто складывается эта головоломка? Кстати, как выглядит этот мудрец? Вероятно, внешность у него весьма представительная и внушающая доверие женщинам - но это как раз очень характерно для мошенников всех мастей.

Генри в недоумении уставился на Элис и вдруг расхохотался, да так, что согнулся пополам и долго не мог остановиться.
- Теперь я наконец понял - вас, то есть нас, разыграли! - с трудом вымолвил он, содрогаясь от смеха. - Это Джеймс - больше некому! Да-да, уверяю вас, это наш старый добрый друг капитан Томас! Так значит, он несколько раз повторил, что я должен отказаться от сигар?! Вот ведь каналья! Единственное, чего я не могу понять -  как ему удалось сговориться с миссис Халлидей, они ведь друг друга терпеть не могут! Возможно, она тоже стала жертвой розыгрыша и теперь изводит вице-губернатора требованием  отказаться от бренди или выдать их старшую дочь замуж за раджу из Удайпура.
Генри даже икнул от смеха и, сделав надо собой усилие, продолжил:
- Не сердитесь на Джеймса, душа моя - подобные шутки в ходу у военных. Я  помню, что мы творили, когда были безусыми кадетами! Однажды ваш покорный слуга.... а впрочем, пустяки: эта история не стоит того, чтобы о ней вспоминать в присутствии такого невинного ангела, как вы.
Генри поцеловал жену в щеку и, подхватив под локоток, повел по дорожке, огибавшей снаружи каменную стену сада. Но сделав несколько шагов, остановился и уже серьезным тоном попросил:
-  Ради всего святого, не выдавайте Джеймса миссис Халлидей: если вице-губернаторша узнает, что над ней подшутили, ему несдобровать! Эта мстительная особа, лишенная чувства юмора, добьётся того, чтобы Джеймса отдали  под трибунал и разжаловали  в солдаты, а может быть, и прогнали сквозь строй!

Как только англичанка ушла, Бай Лин покинул свое убежище за ширмой и плотно закрыл окно. Оглядев комнату, он убедился в том, что англичанка ничего не забыла, а значит, не вернется, и тоже вышел из комнаты. В доме царила полная тишина, но это его не удивило: Зафира никогда не производила много шума, а Фэнцзе должна была проводить гостью до калитки.
Бай Лин почувствовал, что проголодался, и прошел на кухню, чтобы поискать там какой-нибудь еды. Обнаружив лепешку, оставшуюся после завтрака, он быстро ее съел, стряхнул крошки с бороды и осторожно выглянул из окна кухни, откуда была видна часть садовой дорожки и кованая калитка. Англичан нигде не было видно, и Бай Лин, уже ничего не опасаясь, громко позвал Зафиру, удивляясь про себя, что Фэнцзе до сих пор не вернулась в дом. Подумав, он решил, что девочка  вышла из сада вместе с гостями, -  он ведь сам приказал ей подслушать, о чем говорили англичане. Должна же она была честно заработать обещанный подарок,  - английскую куклу со светлыми волосами!

Бай Лин уже привык к неожиданным появлениям Зафиры, но слова, сказанные ею, его поразили.
- Я думал, она пошла провожать англичан... - пробормотал он.
Бай Лин подошел к выходу из кухни и громко позвал Фэнцзе, потом еще раз, и еще, но ответом ему была полная тишина.
- Может, девчонка решила поиграть с нами в прятки? - спросил он, обернувшись к Зафире. - Дома-то у нее нет времени для игр... Что ж, я обыщу весь дом, но найду её.
Бай Лин принялся методично обыскивать все комнаты, заглядывая в  пустые шкафы, сундуки и под кровати, но нигде не было и следа Фэнцзе. Ничего не понимая, он решил вернуться к Зафире, чтобы сообщить ей о своем фиаско, но тут его взгляд упал на крошечную красную туфельку, изогнутую в виде полумесяца. Бай Лин поднял туфельку с пола и уставился на нее, чувствуя, как в груди растет тревога.  Это, несомненно, была туфелька Фэнцзе - так называемая лотосовая туфелька, какие носили только китаянки, начиная с трехлетнего возраста, когда им уже туго бинтовали ступни, чтобы придать им форму лотоса. Туфелька могла соскочить с ножки Фэнцзе, когда она бежала по дому в поисках места, где можно было спрятаться, но  Бай Лин прекрасно помнил, что по заведенной у его соплеменников традиции  Фэнцзе  разулась, зайдя в бунгало. Если она пряталась в одной и комнат, обе ее туфельки должны были стоять у порога, если же она убежала в сад, то точно не босиком.
- Зафира! - гаркнул Бай Лин. - В доме  ее нет - давай поищем в саду! Ох и задам я этой девчонке - мне что, больше нечем заняться, как целый день играть с нею в прятки?

Поиски в саду никакого результата не дали -  Фэнцзе как сквозь землю провалилась. Это все больше не нравилось Бай Лину, ведь он нёс ответственность за свою маленькую соплеменницу! Но что с ней могло случиться в этом тихом, скучном и полностью безопасном месте, где даже мухи жужжали как-то лениво? Поэтому за предположение, высказанное Зафирой, китаец ухватился, как за соломинку.
- Думаю, ты права, - сказал он, бросая взгляд на высокую каменную стену, отделявшую их сад от сада англичан. - Девчонка просто бредит волосами цвета соломы. Могла увязаться за английской леди, а та ее пригласила в дом попить чаю со сладостями. Но нам-то что делать? Никто из нас не может пойти к англичанам, чтобы забрать Фэнцзе. Придется ждать, пока англичанка наиграется с живой куклой и до отвала накормит её сладкими творожными шариками и блинчиками с пальмовой карамелью.
Сказав это, Бай Лин подошел к каменной ограде, ухватился за ее верх и подтянулся на руках так, что смог заглянуть в соседский сад.
- Никого не вижу, - вынужден был признать он, спрыгивая на землю. - Видимо, все трое зашли в дом вместо того, чтобы остаться на веранде. Послушай, а может, ты все-таки сходишь на разведку? Надень свои лохмотья и загримируй лицо:  если тебя увидят слуги, то примут за веталу, а если англичанка - подумает, что это дух земли, рассерженный на ее мужа. Я внушил ей такую мысль и она поверила!

Чтобы не кричать в ответ, Бай Лин последовал в дом за Зафирой. Он сообразил, что напрасно отправлял ее на разведку, потому что совершенно выпустил из виду одну существенную деталь. К счастью, Зафира хотя и успела сменить чистое сари на грязные лохмотья, но не обсыпала волосы мукой и не вымазала лицо куриной кровью - иначе Бай Лину пришлось бы несладко!
- Постой, - сказал он ей. - Не надо идти к англичанам - Фэнцзе там точно нет. Вот, смотри, что я нашел, когда обыскивал дом.
Бай Лин выудил из кармана халата крошечную туфельку и показал её Зафире.
- Фэнцзе не пошла бы за англичанами ни босиком, ни в одной туфельке. Не знаю, почему я сразу этого не понял. А теперь скажи мне: где она может разгуливать в таком виде и главное, зачем?
Бай Лин тяжело опустился на стул и посмотрел на Зафиру взглядом, в котором смешались стыд и отчаяние.
- Что я скажу Ван И? Как покажусь ему на глаза после того, как потерял его дочь, которую он доверил мне, не сомневаясь в том, что под моей защитой она находится в полной безопасности? Но куда же она могла подеваться?
Бай Лин стукнул кулаком по колену и вдруг вскочил на ноги.
- Я понял! - вскричал он, схватив Зафиру за руку и потащив за собой к выходу. - В глубине сада есть заброшенный сухой  колодец - Фэнцзе наверняка там! Если она ударилась головой при падении и потеряла сознание, она не слышала, как мы звали ее. Быстрей, быстрей - возможно, мы еще сумеем ее спасти, если вытащим оттуда и отнесем к даосскому лекарю Дэ Хуэй-шэну, который способен вернуть к жизни даже умирающего от чумы!

Бай Лин обследовал заброшенный колодец и убедился в том, что там нет ничего, кроме горы сухих прошлогодних листьев да мумифицированного трупика землеройки. В подавленном настроении он поплёлся обратно к дому за Зафирой, которая, в отличие от него, сохраняла присутствие духа и ясность мысли.
- Да нечего мне вспоминать! - воскликнул он, когда Зафира потребовала перечислить все детали визита англичанки. - Задурил я ей голову всякой всячиной, на которую падки женщины, лишь бы побыстрее от нее отделаться. Притворился, что беседую с духом земли, который оскорблен тем, что ее муж курит табак. Потребовал помириться с ее дядей - помнишь, нам о нем рассказывал Мартин? Короче говоря, она оказалась еще доверчивее, чем я предполагал - буквально ловила каждое мое слово и сильно разволновалась. А Фэнцзе привела ее ко мне в комнату, подала чай и ушла - и с тех пор я ее не видел...
Было и еще кое-что, но об этом Бай Лин умолчал, потому что сам не знал, что именно произошло: видел ли он призрака или же кошмарное видение, навеянное опиумом. Потерев виски, он загорелся новой идеей:
- А что, если пустить по следу Фэнцзе собаку? У нас ведь есть её туфелька, которую мы можем дать понюхать собаке...
Идея, может быть, была и неплоха, но Бай Лин понятия не имел, где найти собаку, которая способна взять след. Бродячие собаки, коих в Калькутте было так же много, как и священных коров, для такого дела не годились.

Бай Лин отрицательно покачал головой на вопрос Зафиры: он не знал, где найти собаку-ищейку, а если бы и знал, то для того, чтобы добыть ее, надо было пойти на определенный и, в сущности, бессмысленный риск. Собака стала бы лаять и кусаться, если бы  незнакомый человек попытался бы увести ее от хозяина. Стала бы она слушаться его приказов? Конечно, нет! Просто убежала бы от него при первой возможности.
Проводив до калитки Зафиру, переодевшуюся старухой, Бай Лин не вернулся в дом, а стал бесцельно бродить по саду, сжимая в руке туфельку Фэнцзе. Вдруг он услышал странные звуки, похожие на плач ребенка, и замер, обратившись в слух. Звуки доносились из глубины сада и после недолгого колебания Бай Лин бросился туда. Но когда добежал до старого иссохшего дерева, остановился как вкопанный. Если бы на голове у него были волосы, они бы зашевелились от ужаса: у дерева стоял тот самый призрак, что так напугал его во время визита англичанки, - женщина в окровавленной юбке. Ее бледные губы шевелились, издавая звуки, какие обычно издают плачущие дети или болотные птицы. Увидев Бай Лина, женщина замолчала и протянула к нему костлявую руку, будто требуя отдать ей что-то. По какому-то наитию свыше Бай Лин понял, чего хотела женщина: он по-прежнему сжимал в руке туфельку Фэнцзе!
- Это ты унесла девочку! - хриплым шепотом сказал Бай Лин, не двигаясь с места. - Зачем ты это сделала? Верни ее, она не принадлежит твоему миру!
Женщина молча смотрела на него и в глазах ее не было ни ярости, ни злорадства - лишь одна бесконечная, глубокая печаль, и это сбивало Бай Лина с толку. В других обстоятельствах он выхватил бы из-за пояса короткий меч и набросился бы на женщину-призрака, но странное выражение в ее глазах останавливало его.
- Я не отдам тебе туфельку, - сказал Бай Лин, отступая на шаг. - Верни Фэнцзе - и только тогда получишь, что хочешь.
Женщина в отчаянии всплеснула руками, как птица крыльями, и вдруг действительно обратилась в белую цаплю, оттолкнулась длинными ногами от земли и поднялась в воздух!

Цапля сделала круг над садом и уселась на крышу бунгало, будто насмехаясь на Бай Лином: мол, достань меня, если сможешь. Бай Лин скрипнул зубами и помчался к дому, не разбирая дороги и топча редкие цветы и огородные растения, чудом уцелевшие после отъезда хозяев. Добравшись до дома, он ухватился за водосток, спускавшийся с крыши, и стал карабкаться вверх. В голове его билась одна-единственная мысль: надо добраться до цапли-оборотня и заставить ее признаться, где она прячет Фэнцзе. А если мерзавка не признается, свернуть ей шею. Цапля спокойно наблюдала за его потугами, но как только он ухватился за край крыши, снова взмахнула крыльями и взлетела. Белое перо, выпавшее из ее хвоста,  мягко спланировало вниз и коснулось лица Бай Лина. Он смахнул перо и сделал последнее усилие, чтобы оказаться на крыше. Но цапля не собиралась возвращаться: она описывала круги над бунгало, дразня Бай Лина, ухватившегося за печную трубу. Время от времени она издавала  крики, похожие на плач ребенка, и это сводило Бай Лина с ума.

Вернувшись домой, Элис пошла переодеваться, а Генри остался на веранде - не для того, чтобы в очередной раз позлить духа земли сигарным дымом, а чтобы просто побыть на свежем воздухе, ставшем гораздо прохладнее с приближением вечера. Разговор с женой, начавшийся очень напряженно и грозивший перейти во взаимное раздражение, закончился более чем удачно: Генри сумел найти правильное объяснение произошедшему и убедить в этом жену. Они вместе посмеялись над проделкой капитана Томаса, заочно отпустили ему этот грех и вернулись в дом в приподнятом настроении.
Рассеянно скользя взглядом по саду, Генри случайно взглянул и на соседский дом, крыша которого была видна из-за садовой ограды. Увиденное его поразило: вокруг печной трубы, размахивая коротким мечом, плясал высокий, мощно сложенный мужчина, пытаясь нанести удар большой белой цапле, которая, в свою очередь,  целилась в его темя длинным острым клювом. Шероховатая дранка, которой была покрыта крыша, не давала бойцу соскользнуть, но Генри боялся даже представить, сколько заноз впилось в его босые ступни. Полы длинного халата развевались на ветру, как крылья птицы, а короткий меч со свистом рассекал воздух. Но цапля ловко уворачивалась и, улучив момент, клюнула противника в темечко. Однако он не зашатался и не свалился с крыши - вместо этого с его головы слетел причудливый парик, напоминавший пагоду, и обнажил гладко выбритый череп. А как только боец, сделав очередной прыжок, обернулся, Генри увидел уродливый шрам, спускавшийся от его виска через уголок глаза к крылу носа, и  узнал китайца, с которым у него были давние счеты. Цапля продолжала атаковать, а китаец - рубить воздух мечом, так как ни один из его ударов не достигал цели. Не раздумывая над тем, что означал и чем был вызван этот странный поединок, Генри бросился в дом, чтобы вооружиться саблей, хотя его карман оттягивал заряженный армейский револьвер. Но поскольку китаец был вооружен лишь холодным оружием, капитан Кендал считал нечестным воспользоваться преимуществом огнестрельного.
Ворвавшись в кабинет, Генри схватил саблю и помчался на выход, но вспомнил, что надо предупредить Элис.
- Я видел китайца на крыше соседского дома! - крикнул он, распахнув дверь комнаты, в которой переодевалась жена. В других обстоятельствах Генри надолго задержался бы в спальне, однако сейчас вид полуобнаженной Элис не оказал на него обычного влияния.
- Я должен схватить его и передать властям, - заявил Генри с порога, не входя внутрь. - А вы оставайтесь здесь  и ждите моего возвращения!
Генри отступил на шаг, захлопнул дверь спальни и запер ее на ключ, а ключ положил в карман, так как по опыту знал, что в экстренных ситуациях  жена игнорирует его советы и приказы. Выбежав из дома, он помчался к каменной ограде, чтобы перебраться в соседский сад, и хотя успел заметить, что крыша соседского дома опустела, убедил себя в том, что обнаружит китайца в саду или в доме.