- Странная вы пиратка, мисс Стоун, - с улыбкой промолвил Огилви. - Насколько мне известно из источников,  пираты шли на абордаж наполовину, а то и вусмерть пьяными, а вы отказываетесь от пинты лёгкого пива.
Но после этих слов его лицо стало серьезным: он понимал последствия проникновения в чужие  владения.
- Не сообщил, потому что мне в голову не пришло, что вам придет в голову высадиться на острове, - объяснил он. - И если нас поймают, нам грозит большой штраф, а возможно - и ночь в местной кутузке, а затем - встреча с мировым судьей. Вы готовы к такому повороту событий?
Огилви не стал уточнять, что штраф грозил ему, - ведь это он платил за все.

Огилви нахмурился: он терпеть не мог, когда его пытались взять на слабО, а мисс Стоун именно этим и занималась, как какая-нибудь Мэри Рид или Энн Бонни. О других женщинах-пиратах Огилви никогда не слышал, вернее, не читал, но того, что ему довелось узнать об этих двух дамочках, было достаточно, чтобы понять: горе мужчине, который вздумал бы связать с ними свою судьбу или решил следовать их женским капризам. Печально известного капитана Рэкхема, которого эти леди взяли в оборот, вернее, - засунули под каблук! - в итоге вздернули в Кингстоне. Конечно, времена теперь были другие, более гуманные, и за проникновение в чужие владения хирургу не грозила петля, но однако ему не хотелось и провести ночь в местной кутузке в одной камере с каким-нибудь пьяным буяном. Ассоциация с женщинами-пиратами ему ой как не понравилась: миссис Рид и мисс Бонни переодевались мужчинами, а что делала мисс Стоун? Правильно! Предпочитала блумерсы юбке.
- Доверимся судьбе, - мрачно промолвил хирург и, скрестив руки на груди, как байроновский Чайльд-Гарольд, окончательно отпустил руль, доверив лодку воле волн.

Показная невозмутимость шотландца была разбита в пух и прах исчезновением весла. Он даже попытался ухватить беглеца, но не успел, и самым возмутительным во всем этом было то, что деревянное весло, вопреки всем законам природы, моментально ушло на дно! Лодка же уверенно продвигалась вдоль береговой линии, как будто на нее навела чары Владычица Озера. Огилви было известно, что длина озера Уиндермир составляла одиннадцать миль, а ширина – всего около мили, но и этого было достаточно, чтобы проболтаться между двумя берегами всю ночь, пока какой-нибудь добрый самаритянин не сжалится над незадачливым гребцом и не придет ему на помощь. Как назло, в поле видимости не было ни одной лодки, которая могла бы взять их челн на буксир, и хирурга охватила такая досада, что он наклонился, сунул руку под скамью, под которую закатилась бутылка с пивом, и выдернул ее на свет божий. Сдёрнув пробку зубами, он опустошил бутылку в один присест и выкинул за борт.
Мисс Стоун, казалось, была ничуть не обеспокоена потерей весла, - удивительно, ведь она находилась в одной лодке с хирургом, и ей тоже предстояла беспокойная ночь на пронизывающем холоде! Хирург хотел уже отпустить язвительное замечание по поводу неблагосклонности судьбы, но увидел на прибрежной полосе острова человека, отвязывавшего лодку от небольшого причала.
- Эй! – закричал он, размахивая руками, - Эге-гей, там, на берегу! Мы потеряли весло-ооо! Можете вытащить нас на берег?

- Ради вас стараюсь, - огрызнулся хирург. - Я-то доплыву до берега и без лодки, а вы?
Он снова замахал руками и закричал, хотя видел, что человек уже сел на весла и энергично греб, направляя свою лодку к ним.
Огилви перестал орать, перекрикивая озерных чаек, и опустошил вторую бутылку пива, которую, к счастью, не пришлось долго искать: она по-прежнему находилась, там, куда он ее положил, то есть в кармане его сюртука рядом с сочным яблоком.
Вторая лодка подошла как можно ближе и гребец перекинул Огилви тонкий, но прочный канат, чтобы он мог привязать нос своей лодки кокме его. Кое-как хирургу удалось это сделать, и спасатель снова приналег на весла, а лодка с хирургом и мисс Стоун  поплыла за ним, виляя из стороны в сторону. Двигались они в сторону острова, что удивило Огилви, так как он предполагал, что их отбуксируют к тому берегу озера, от которого они отплыли почти час назад.
- Простите, сэр! -сложив ладони рупором, прокричал хирург. - Нам не надо на остров, нам надо высадиться на берегу озера со стороны Уиндермира!

Огилви выбрался из лодки первым и подал руку "миссис Стоун", чтобы помочь выбраться и ей. Совершенно случайно он бросил взгляд на ее левую руку, которой она прижимала к сердцу сверток с бутербродами и похолодел: кольца на ней не было! А ведь он точно помнил, что когда они ехали в поезде, оно там еще было. Потеряла! - сделал вывод хирург, негодуя на рассеянность своей спутницы, но не произнес ни звука по этому поводу в присутствии постороннего. Однако потеря обручального кольца имела далеко идущие последствия: теперь и в Кендале, глядя на левую руку "миссис" Стоун все будут думать, что никакая она не миссис, а любовница мистера Стоуна.
- Благодарю за помощь, сэр, - сказал Огилви, кланяясь молодому человеку далеко не отвратительной наружности. Огилви встречал и более интересных джентльменов, наверняка и мисс Стоун тоже их встречала, но в целом молодой человек соответствовал стандартам незамужних молодых леди: он был высок, мускулист, гладко выбрит и обладал полным комплектом зубов, а также парой аккуратно подстриженных бакенбард. И самое главное, - на его руке тоже не было обручального кольца.
- Мы хотели высадиться на остров, чтобы полюбоваться его красотами, - продолжил Огилви. - Моя сестра, мисс Стоун, - тут он бросил многозначительный взгляд на руку Элизабет, который она не могла не заметить, - Очень любит рассказы о пиратах и ей пришло в голову, что на этом острове когда-то могла быть стоянка контрабандистов. Но я решил, что высаживаться здесь нельзя, поскольку остров является частным владением, и мы собирались вернуться обратно, но тут нас постигло несчастье с веслом. Если вы будете так любезны, что продадите нам пару весел, мы тут же отправимся в путь.
У Огилви не было никакого желания задерживаться на острове, ведь он оплатил аренду лодки всего на пару часов, и с тех пор прошло не меньше часа.
Молодой человек улыбнулся ( разумеется, не Огилви, а мисс Стоун):
- Это действительно частное владение, сэр, - подтвердил он.- Однако сюда часто приезжают туристы, чтобы полюбоваться Круглым домом, и хозяева дома, мистер и миссис Кравен, берут с них плату за осмотр. Сейчас они в отъезде, и если ваша сестра желает осмотреть дом, я проведу для нее бесплатную экскурсию. Ах да, меня зовут Джошуа Рэкхем, и я служу управляющим у мистера Кравена.
"Какое совпадение!" - подумал Огилви, недавно вспоминавший о мученике, окончившим свою жизнь в петле. Он ничего не имел против того, чтобы мистер Рэкхем провел для мисс Стоун экскурсию по Круглому дому, раз уж платить за это сомнительное удовольствие было не нужно.
- Разумеется, моя сестра желает осмотреть дом, - уверенно заявил он. - А я, если вы не против, останусь здесь и воспользуюсь вашими рыболовными снастями, чтобы попытать удачу на рыбалке. Я живу в Лондоне, сэр, а в Темзе давно передохла вся рыба, - настолько загрязнена река.
В лодке мистера Рэкхема действительно лежали удочка и сачок для вываживания крупной рыбы.
Казалось, управляющий был рад такому повороту дел, и с новой, еще более ослепительной улыбкой, обратился к мисс Стоун:
- Буду счастлив показать вам все самое интересное, мисс, пока ваш брат удит рыбу.
Огилви чуть не фыркнул, но сдержался и начал возиться со снастями.

Фортуна наконец-то повернулась к хирургу всеми своими прелестями. Во-первых, ему удалось избежать лишних трат, связанных с экскурсией по главной достопримечательности острова - Круглому дому. Во-вторых, мисс Стоун обрела себе кавалера и должна была после прогулки с ним вернуться в лучшем настроении, чем ушла. Единственное, что омрачало эту полосу удачи, было то, что она забрала с собой сверток с бутербродами, видимо, желая проложить путь к сердцу мистера Рэкхема через его желудок. Но Огилви в любом случае некогда было отвлекаться на бутерброды: как только он отплыл на лодке мистера Рэкхема подальше от берега и закинул удочку, рыба начала клевать! Удильщик таскал одну рыбку за другой и вскоре в садке билось две дюжины рыб, среди которых были две щучки и пять голавлей. Азарт, охвативший хирурга, был так велик, что он начисто позабыл и о мисс Стоун, и о ее новом кавалере, и даже о том, что ему придется возмещать лодочнику стоимость потерянного весла.
В очередной раз забросив удочку, Огилви засмотрелся на солнце, клонившееся к верхушкам деревьев. По воде побежали золотистые полосы с прожилками пурпура, и окружающий пейзаж стал поистине волшебным. Шотландец чувствовал себя Королем-рыбаком из сказаний о рыцарях Круглого стола, а тот факт, что за спиной у него находился Круглый дом, лишь добавлял реалистичности его фантазиям. И тут поплавок дрогнул, и какая-то огромная рыба натянула лесу и тут же ушла на глубину, да так резко, что замечтавшийся король-рыбак не удержался на ногах и свалился в воду. Правда, он тут же вынырнул, успев заметить серебристый бок рыбины, но удочка уплыла вместе с ней. Побарахтавшись в холодной воде, хирург забрался в лодку и начал грести к берегу. Фортуна, еще недавно изливавшая на него свою материнскую любовь, внезапно переменила положение и повернулась к нему внушительным задом злой мачехи. Ничего не оставалось, как идти на поклон к мистеру Рэкхему, чтобы тот дал ему возможность просушить одежду и согреться у огня.

Огилви подошел в Круглому дому со стороны веранды, окруженной зарослями терновника и бузинных кустов. Картина, открывшаяся его взору, была просто вопиющей: мисс Стоун сидела за столом, попивая горячий чай и ведя оживленную светскую беседу с управляющим, в то время как он, дрожа как осиновый лист, стоял у порога подобно нищему, пришедшему за подаянием. Бутербродов на столе не было, из чего Огилви сделал закономерный вывод, что сегодня он останется голодным! Если бы с него не текла ручьями вода, а вечер не был настолько прохладным, он развернулся бы и ушел, но рисковать своим здоровьем, и без того пошатнувшимся от длительного воздержания, он не имел права: в Лондоне его ждали пациенты! Поэтому хирург вышел из-за кустов и прошел прямо к столу, оставляя на дощатом полу веранды мокрые следы, и обратился к управляющему:
- Прошу прощения, сэр, но сегодня мне явно не везет: на крючок попалась такая крупная рыба, что вытаскивая ее, я не удержался и опрокинул лодку. Можно ли мне где-нибудь обсушиться, иначе я подхвачу пневмонию.

Огилви мало интересовали гастрономические пристрастия мистера Рэкхема, хотя надо сказать, что тот оказался учтивее и внимательнее его так называемой сестры, а вот она допустила существенный промах, который ни один холостой мужчина не оставил бы без внимания. Где ж это видано, чтобы сестра так равнодушно отнеслась к неприятности, случившейся с ее братом? На месте мистера Рэкхема хирург бы крепко задумался о том, не с таким же небрежением она будет относиться и к собственному мужу? Огилви не злорадствовал, о нет, он даже предпринял попытку загладить грубую оплошность своей "сестры":
- Я по профессии хирург, - сообщил он Рэкхему, пока они шли к мужской гардеробной, где, как пообещал ему Рэкхем, нашлось бы что-нибудь из сухого белья и верхней одежды. - Моя сестра знает, что даже если я простужусь, то вылечу себя сам, как и положено врачу.
Рэкхем покивал и, оставив Огилви наедине с платяным шкафом, ретировался обратно к мисс Стоун.
Огилви снял с себя промокшую одежду, насухо растерся простыней и снова оделся, на этот раз во все сухое. Правда, подштанники и брюки хозяина Круглого дома были ему коротковаты, а сюртук, напротив, болтался на нем, как на вешалке, из чего он заключил, что мистер Кравен - приземистый джентльмен, страдающий от избытка веса. В таком карикатурном виде хирург вернулся на веранду и сел за стол, надеясь, что на этот раз его сестрица позаботится хотя бы о чашке горячего чая.
- Вообще-то нам пора возвращаться, Лиззи, - намекнул он мисс Стоун. - Не то хозяин лодки решит, что мы ее украли.
- О, какое красивое имя! - восхитился мистер Рэкхем. - Но я предпочитаю называть знакомых Элизабет не Лиззи, а Бетти.

Мистер Рэкхем, по-видимому, решивший произвести неизгладимое впечатление на мисс Стоун, сорвался с места и куда-то умчался, а вернулся, держа в руке пузатую бутыль, весьма знакомую Огилви по очертаниям.
- Бренди - лучший лекарь! - громогласно объявил управляющий, как будто хирург и без него этого не знал, и плеснул в его чашку с чаем не менее трех унций живительного напитка. Огилви, разумеется, был рад, и выпил чай одним глотком, после чего признался, что хотя напиток и произвел на него целебное воздействие, но согрелся он не достаточно, чтобы отправляться в обратный путь, и с надеждой взглянул на мистера Рэкхема, начиная понимать, что именно привлекло в нем мисс Стоун: этот человек был настоящим джентльменом!
Рэкхем с готовностью наполнил его чашку бренди, больше не заморачиваясь с чаем, а также плеснул и в свою, после чего провозгласил тост "За прекрасных дам!"
За прекрасных дам Огилви был выпить не прочь. Они с мистером Рэкхемом выпили и решили повторить, на этот раз отдав дань уважения хозяевам дома. Третий тост был посвящен грядущему процветанию Озёрного края и его жителей, четвертый и пятый - дальнейшему развитию английских железных дорог и добыче угля, после чего мистер Рэкхем снова куда-то ушел, и вернулся с новой бутылкой. Шестая и седьмая здравицы ускользнули от внимания Огилви, хотя он послушно выпил и за то, и за это. Восьмой, девятый и, возможно, десятый тосты заволокло туманом, который наползал на Круглый дом со всех сторон, - Огилви пришел к выводу, что это происки Мерлина, и выпил за здоровье старика. После этого туман сгустился настолько, что больше хирург ничего не видел и не слышал и проснулся только на следующее утро с ужасающей головной болью и твердым намерением никогда больше не брать в руки весел.

Огилви обнаружил, что спал в одежде, - впрочем, не удивительно после двух бутылок бренди, одну из которых выпил мистер Рэкхем. Рэкхема он нашел на веранде за накрытым столом. Выглядел управляющий совсем не так блестяще, как вчера, когда распускал хвост перед мисс Стоун: кожа была землистого цвета, а под глазами пролегли темные круги. Увидеа Огилви, он пожелал ему доброго утра и махнул рукой на два высоких стакана, в которых было налито нечто яркого красного цвета.
- Томатный сок с сырым яйцом и вустерским соусом, - объяснил он. - Помогает от похмелья.
Огилви впервые услышал о таком способе и тут же его испробовал. Острый вустерский соус ударил ему в голову так, что аж глаза заслезились, но головная боль сразу же пошла на убыль. Затем джентльмены плотно позавтракали яичницей с беконом, копченым угрем и тостами, закончив трапезу крепким черным кофе. Огилви вновь почувствовал себя человеком и вспомнил о мисс Стоун.
- А где мисс...моя сестра? - спросил он у Рэкхема. - О нет, я ни на что не намекаю, просто странно, что она до сих пор не встала и не вышла к завтраку.
На лице Рэкхема нарисовалось искреннее удивление:
- Не знаю, сэр, - сказал он, удивленно озираясь, как будто ждал, что мисс Стоун выскочит из зарослей бузины и терновника. - Я ее не видел со вчерашнего вечера...Но давайте проверим спальни - вдруг она еще спит?
Вдвоем они обошли весь Круглый дом, не обнаружив следов мисс Стоун, и только после этого Рэкхем предложил проверить лодочный причал. Лодка управляющего отсутствовала, и Огилви сообразил, в чем дело.
- Уплыла... - сказал он. - М-да... Думаю, что она оставила лодку на том берегу и уехала первым же поездом.
Вместе с Рэкхемом они погрузились в арендованную лодку, взяв пару весел из лодочного сарая и поплыли к берегу, на котором стоял Уиндермир. На берегу царило необычайное оживление и как только лодка пристала к берегу, Рэкхем остановил знакомого мальчишку и поинтересовался, чем вызвано такое скопление народа.
- Утопленницу нашли! - радостно отозвался тот. - Вся синяя, - жуть! Но видать, недавно утопла - потому как если бы давно, угри бы ее всю объели, - они любят полакомиться утопленниками!
Огилви окаменел от ужаса, а вспомнив о съеденном угре ощутил такие спазмы в желудке, что чуть было не распрощался с завтраком. Рэкхем был более собран и спокоен.
- Где она? - спросил он у мальчишки. - Ее уже опознали?
- Никак нет, сэр: не местная она, - небось из тех леди, которые к нам из Лондона едут, а потом всю дорогу шастают по горам или удят рыбу. Ее уже к коронеру отволокли, чтобы он ее осмотрел и выдал причину смерти. А чего там выдавать-то? Ясное дело: утопла!
- Где офис коронера? - тусклым, безжизненным голосом спросил Огилви.
- Это недалеко, я вас провожу. Крепитесь, сэр, крепитесь! - сказал Рэкхем и повел хирурга той же дорогой, по которой еще вчера тот шел вместе с мисс Стоун и читал ей стихи о любви.

В офисе коронера было холодно, и Огилви, до сих пор пребывавшего в состоянии крайнего оцепенения, вдруг начала бить крупная дрожь. Коронер оказался джентльменом средних лет, носившим на худом лице маску непоколебимого спокойствия. Выслушав объяснения управляющего, с которым он был хорошознаком, он кивнул и пригласил джентльменов в покойницкую, где проводились осмотры умерших подозрительной смертью. Но Огилви, повидавший на своем веку неисчислимое количсетво трупов, понял, что у него нет сил взглянуть на хладный труп мисс Стоун. Рэкхем, бросив на него внимательный взгляд, понял его состояние и сказал коронеру, что он достаточно хорошо знаком с внешним обликом сестры мистера Стоуна и сможет ее опознать. Оба удалились в покойницкую, а Огилви, у которого подкосились ноги, сел прямо на холодный каменный пол и прислонился к стене. Все чувства его покинули: он был таким же холодным и недвижимым как каменная кладка стены.  Ему казалось, что прошли часы с тех пор, как Рэкхем и коронер ушли, и когда они вернулись, он взглянул на них с покорностью человека, который смирился с неизбежным. Но Рэкхем отрицательно покачал головой и даже, несмотря на прискорбные обстоятельства, сумел улыбнуться:
- Это не ваша сестра, мистер Стоун, - сказал он, подойдя к Огилви и дружески похлопав его по плечу. - Даже если бы тело пострадало, я бы узнал ее платье. Нет, совершенно определенно утверждаю, что это не она!
С плеч Огилви свалился громадный груз, он вскочил на ноги и схватил Рэкхема за руку и начал ее трясти:
- О Господи, сэр! - всхлипывая от избытка чувств, забормотал он. - Бедная девушка... я имею в виду ту, что утонула. Но я не могу... не могу не радоваться, что это не моя Лиззи!
Рэкхем сочувственно и понимающе кивнул.
- Пожалуй, мы с мистером Стоуном не будем больше отрывать вас от работы, - сказал он коронеру и повел Огилви на выход.
- Давайте заглянем в паб, вам просто необходимо взбодриться, на вас лица нет, - предложил он Огилви, но тот решительно отказался:
- Мне нужно возвращаться в Кендал и увидеть сестру. Благодарю вас за все, сэр: я бы очень хотел, чтобы мы с вами не теряли связи. Позвольте оставить вам мой адрес в Лондоне, и если когда-нибудь будете там, обязательно зайдите, чтобы повидаться!
Через полчаса, уладив дела с хозяином арендованной лодки и расплатившись с ним сполна, Огилви сел на поезд, следовавший в Кендла, а еще через полчаса стоял у порога "Золотого руна". Однако дверь была заперта и даже после того как он постучал, ему никто не открыл. Страхи Огилви вернулись с новой силой: он начал представлять себе, как мисс Стоун возвращается со станции в паб глухой ночью (он ведь не знал, когда именно она покинула Круглый дом) и на нее набрасывается насильник. Из очередной пучины страшных предположений его вывел бодрый голос Билли: мальчишка подошел к нему, держа в одной руке кувшин с молоком, а в другой - каравай свежеиспеченного хлеба.
- Мистер Стоун, сэр! Доброго утречка!
- Доброе утро, Билл, - ответил Огилви, не зная, как спросить посыльного, видел ли тот "миссис Стоун". Такой вопрос прозвучал бы странно и подозрительно: что это за муж, который не знает, куда подевалась его вторая половина? Но Билли безо всяких понуканий с его стороны ответил на не заданный вопрос:
- Вы, небось, ищете миссис Стоун? Разминулись с ней, поди? Она меня за молоком и хлебом отправила, когда вас не было, а сама куда-то ушла, - наверное, в церковь. Только сегодня службы нет, так что скоро вернется.
- Ладно, подождем, - сказал хирург, обрадованный тем, что мисс Стоун жива и здорова. - Садись, позавтракаем молоком и хлебом.
Билли не пришлось долго уговаривать: он сел рядом с хирургом на каменные ступеньки и они начали есть еще теплый хлеб,  по очереди запивая его молоком из кувшина. Огилви рассказал мальчишке о том, что они с "миссис Стоун"  побывали на озере  Уиндермир и о том, сколько рыбы он там наловил. Билли слушал с живейшим интересом и под конец предложил хирургу сводить его к ручью, где, по его словам, ловилась "вот такущая форель"

Как-то незаметно, за разговорами  Огилви и Билли доели хлеб и выпили все молоко, после чего хирург наконец спохватился.
- Ай-ай-ай... - сказал он, качая головой и пытаясь вытряхнуть из кувшина последние капли жирного молока, - такого он в Лондоне и не видел никогда! - Миссис Стоун осерчает, а она, мой юный друг, в гневе ой как страшна! Так что вот тебе еще двенадцать пенсов и дуй за новым караваем и двумя пинтами молока.
Билли, слегка осоловевший от непривычно плотного ланча, с трудом поднялся на ноги и со вздохом положил в карман монетки.
- Одна нога туда - другая сюда, сэр! - пообещал он и медленно пошел по улице, чтобы не расплескать молоко в желудке.
Огилви посидел на ступеньке еще немного и встал, раздумывая, где ему искать  свою сбежавшую супругу и надо ли это делать. Она могла пойти куда угодно: в церковь, как предположил Билли, в галантерейную лавку за лентами для новой шляпки, просто погулять по городу. А расследование тем временем не двигалось с места, и Огилви решил взять инициативу в свои крепкие мужские руки. Как водится, начать он решил с паба, - похмелье, мучившее его с утра, давно выветрилось, и он был готов пропустить пинту-другую пива, а заодно пообщаться с завсегдатаями паба и выяснить, что возможно. Ближайшим открытым пабом был "Лучник", куда они с мисс Стоун так и так собирались заглянуть в интересах расследования. Туда Огилви и пошел и войдя, сразу же увидел свою благоверную, о чем то беседовавшую с женщиной, которая была удивительно  похожа на нее лицом, хотя фигура у нее была не такая стройная, как у мисс Стоун, а скорее, плотно сбитая, что в глазах Огилви вовсе не являлось недостатком.
Огилви нашел свободный стол и уселся за него, не сводя глаз с женщин. Бойкая служанка смахнула пыль со столешницы и, подбоченившись, стала перечислять напитки и закуски, которыми мог побаловать себя джентльмен, накануне выпивший бутылку бренди.
- Пинту пива, мисс, - прервал ее Огилви. - И завтрак пастуха.
- И все, сэр? - девушка явно была разочарована, но у Огилви еще не успел усвоиться ланч, который он съел в компании с Билли, посему он не хотел превышать меру.
- Нет, не все, мисс, - ответил хирург. - Кто эта леди, которая разговаривает с моей женой?
- При слове "леди" служанка издала неприличный фыркающий звук, но тут же приняла деловой вид:
- Это миссис Трент, сэр. Жена мистера Трента, хозяина заведения. А ваша жена, случайно, не сестрой ей приходится? Аль кузиной? Уж так они похожи, сразу и не разберешь, кто из них ваша жена, а кто - жена мистера Трента! Смотрите, не перепутайте!
И служанка прыснула в кулак, дерзко поглядывая на Огилви.
Хирург усмехнулся:
- Я-то не перепутаю, а вот насчет мистера Трента не уверен. А что, он ходок или как?
Служанка стрельнула глазами в сторону хозяйки и наклонилась над столом так низко, что хирург мог свободно разглядывать прелести, не слишком глубоко спрятанные в вырезе ее платья.
- Ходок, сэр! Еще какой ходок! Раньше ходил к миссис Баллантайн, - не ко второй, а к первой. А как она окочурилась, начал ходить к жене хозяина "Петуха и дельфина" Любит он замужних дамочек, - всех, кроме своей собственной жены.
- А от чего умерла первая миссис Баллантайн? Хворь какая у нее была?
Служанка выпрямилась и сложила руки на груди:
- А никто не знает, сэр: была здоровая, как лошадь Рыжего Гарри, и вдруг - раз! и уже в гробу. Говорили,что упала да и ударилась головой об угол камина, а как на самом деле все было - никому неведомо. Но если вам интересно, я могу кой-чего еще рассказать, только не здесь, иначе мистер Трент меня живо за порог выставит. Приходите вечером к мосту через Кент - я вам все доложу, как есть.  У меня глаза, в отличие от некоторых, не на спине, а там, где положено.
-Так здесь четыре моста, - не подумав, выпалил Огилви. - К которому идти-то?
Служанка улыбнулась ему, как несмышленому ребенку:
- К железнодорожному, по которому поезда ходют! Там такой грохот стоит, что никто не подслушает.
И тут же громко добавила, увидев, что миссис Трент обернулась и посмотрела прямо на нее:
- Пинту легкого пива и один завтрак пастуха! Сейчас все будет, сэр!

Мисс Стоун, увидев его, не обрадовалась, что Огилви совсем не удивило. Зато миссис Трент взглянула на него с любопытством и приветливо улыбнулась.
- У вас приняли заказ, сэр? - спросила она хорошо поставленным голосом, в котором в равных пропорциях присутствовали и гостеприимство, и дружелюбие и сдержанность замужней женщины.
- Да, мэм: обслуживание у вас великолепное!
Огилви встал, чтобы поприветствовать леди, и сделал неопределенный жест в сторону стула:
- Душа моя, я не хотел прерывать вашу беседу с миссис Трент, поэтому сел здесь, в углу. Присядьте, умоляю: я не видел вас с самого утра и очень соскучился!
Огилви склонился над рукой "миссис Стоун" и поцеловал ее на глазах всего честного народа, который вылупился на него так, как будто он спустился с Луны. Публика в пабе была разношерстная, но преобладали простые работяги, которым и в голову не пришло бы целовать руку собственной жене да и любой другой женщине. Распрямившись, Огилви заметил, как в глазах миссис Трент промелькнул завистливый огонек: ей-то муж точно руки не целовал.
- Моя жена, наверное, уже сообщила вам, что мы - новые арендаторы "Золотого руна"? - обратился он к миссис Трент, не сомневаясь в том, что Элизабет все ей сообщила. - Дел по горло, знаете ли. Паб обветшал настолько,что того и гляди потолок обвалится. Но мы с миссис Стоун преисполнены самых радужных планов и не намерены отступать перед трудностями! Буду счастлив познакомиться с мистером Трентом: мы ведь не конкуренты, а добрые соседи!

- Обязательно зайду, - пообещал Огилви, допивая пиво, которое поставила перед ним бойкая служанка, и попросил счет. Девушка вернулась со счетом быстро, - он только и успел что перемолвиться еще парой фраз с миссис Трент и сказать, что им с миссис Стоун пора возвращаться в "Руно" и продолжать бой с плесенью, жуками-древоточцами и вездесущей пылью. Взяв счет, хирург с удовольствием отметил, что пиво здесь почти в три раза дешевле, чем в уиндермирском "Королвском дубе" и от этого его намерение повидаться с мистером Трентом еще более укрепилось. Выложив на стол монеты, он случайно перевернул счет и увидел на оборотной стороне наспех нацарапанную цифру 12 и корявый рисунок железнодорожного моста через реку Кент. Смекнув, что ему только что назначили деловую встречу под мостом в полночь, хирург кивнул, смял бумажку и сунул ее в карман, чтобы она, чего доброго, не попалась на глаза "миссис Стоун"
- Идемте, душа моя, - сказал он мисс Стоун, вставая и кланяясь на прощание миссис Трент. - Дома нас ждут великие дела.