Огилви  то и дело останавливался и наклонялся почти к самой земле, чтобы прочитать следы, но очень быстро мокрый песок сменился  поросшей вереском пустошью, на которой отпечатки ступней и подошв уже не были видны, и на то, что здесь недавно кто-прошел, указывали лишь  примятая трава да рассыпанные повсеместно свидетельства жизнедеятельности овец, на которые хирург старался не наступать. В конце концов следопыт пришел к неутешительному выводу о том, что потерял след и уже не понимает, куда и зачем он идет, и что надо дождаться, пока рассеется утренний туман.
Остановившись, он глубоко вдохнул сырой утренний воздух и прислушался. Вокруг было тихо: даже птицы еще не проснулись. И лишь со стороны моря доносился шум  волн, разбивавшихся о скалистый берег. И вдруг его ухо расслышало тихий шорох, и он напрягся, выхватив из-за пояса кинжал, - кремневое ружье в данном случае было бесполезным по причине того, что возня с порохом и бумажным патроном требовала времени. Да и не видно было ни зги, и хирург все равно не смог бы прицелиться из-за тумана. Шорох стих и тут же повторился снова. Огилви попытался успокоить себя тем, что это куропатка или фазан, но тут в него вонзилось что-то твердое и достаточно острое для того, чтобы он упал плашмя, успев попрощаться с жизнью. Судя по тому, как резко обожгло болью его  зад, ранее пострадавший от плети сестры Стоун, чудовище вонзило в него свои острые когти. Огилви рванулся вперед, резво перебирая всеми четырьмя конечностями и осыпая Зверя витиеватыми ругательствами, которым научился у боцмана во время короткого плавания на рыбацком смэке.

Огилви замер, услышав знакомый голос, и его страх тут же сменился раздражением, более напоминавшим злость. Сестра Стоун все-таки нашла вилы и воспользовалась ими, чтобы вероломно напасть на него со спины. Огилви подозревал, что это было сделано специально, в отместку за все слова, которые он говорил ей ранее.
- Так это вы меня чуть было не проткнули насквозь! - заорал он. - А если бы проткнули? А если бы я вас случайно подстрелил? В этом проклятом тумане ни черта не видно!
Случайно подстрелить сестру Стоун он никак не мог, но она об этом знать тоже не могла, поскольку навряд ли разбиралась в устройстве кремневых ружей.
- Где вы прячетесь? - продолжал бушевать хирург, забыв об осторожности и о том, что неподалеку мог находиться Зверь. - А ну выходите! Я хочу посмотреть вам в глаза и чтобы вам было стыдно, сударыня! Вы уже второй раз наносите мне физический ущерб - теперь вот штаны порвались...
Хирург ощупал свой зад, проверяя насколько велик ущерб, нанесенный его единственным штанам. К счастью, зубья вил лишь слегка повредили ткань, но он не собирался сообщать об этом сестре Стоун.

Огилви успел подняться на ноги до того, как сестра Стоун высунула свой любопытный носик из тумана. Сохранив таким образом лицо и не дав ей насладиться плодами ее вероломного поступка, хирург поправил ружье, висевшее на плече, и проверил наличие кинжала, который он собирался сберечь и вернуть владельцу во что бы то ни стало.
- Вообще-то я искал вас, - сообщил он сестре Стоун. - Я ведь знал, что вы обязательно вляпаетесь в какую-нибудь неприятную историю. И вот результат: вы в нее вляпались, сестра. Благодарите Бога за то, что вам попался я, а не то чудовище, которое унесло Гленну. Я кое- о-чем узнал от Макартуров...
И хирург пересказал сестре Стоун содержание своей короткой беседы с Макартуром-старшим.
- Из его слов я заключил, что чудовище невозможно убить обычной пулей, а уж про вилы и говорить не стоит, - подытожил он. - Но я не собираюсь сдаваться. Надо найти его нору и сначала вытащить оттуда Гленну, а дальше поглядим.
Туман начал потихоньку рассеиваться и теперь можно было разглядеть верхушку хорошо сохранившейся надворотной башни.
- Что, если Зверь обитает в заброшенном замке? - задумчиво произнес Огилви. -  Не случайно же старуха Макартур сказала, что никто в здравом уме и твердой памяти туда не сунется? Хотя честно говоря, я бы скорее поставил на пещеры в скалах.

- Зачем вам кот? - презрительно отозвался Огилви. - Он наверняка ловит мышей в погребе, так что не беспокойтесь: наелся он до отвала и забыл о вашем существовании.
Замок стал виден еще более отчетливо: теперь Огилви мог рассмотреть даже вдовью дорожку, ведущую на огороженную площадку на вершине главной башни. С площадки должен был открываться панорамный вид на море, - именно с этой целью и сооружались наружные винтовые лестницы, чтобы жена могла следить за морем в надежде увидеть корабль, на котором находился ее муж. Впрочем, корабли эти часто разбивались о прибрежные скалы, и жены в одночасье становились вдовами, - отсюда и пошло название.
Огилви был готов отправиться в замок, с сестрой Стоун или без нее, но тут о его штанину что-то потерлось, вызвав в нем прилив страха. Но когда он опустил взгляд вниз, он увидел Скуна, нарезавшего круги вокруг его ног.
- Никак не избавлюсь от тебя, зараза, - пробормотал хирург, отталкивая нахального кота в сторону, поближе к сестре Стоун, жаждущей заключить его в объятья.

Огилви понял, что теперь им с сестрой Стоун придется разговаривать при посредничестве Скуна. Его это устраивало: такой способ ведения беседы уменьшал напряжение, которое неизменно возникало, когда он и сестра Стоун оставались наедине.
- Думаю, ты будешь рад узнать, мой вислоухий соплеменник, что я чудом избежал смерти от рук дамы, на плече у которой ты так удобно устроился, - сообщил Огилви коту.  - Ей показалось, что я слишком громко дышу, и, перепугавшись, она пырнула меня вилами. Что ж, на этот раз мне повезло, надеюсь, что так будет и впредь. А сейчас мы отправимся в замок, потому что я только что вспомнил, что через полчаса начнется прилив, и те пещеры, которые расположены слишком низко, будут затоплены.
Огилви понятия не имел, когда начнется прилив, но надо же ему было как-то обосновать свое согласие с решением сестры Стоун отправиться в замок!

- Ты слышал, дружище? - обратился Огилви к Скуну, свисавшему с плеча сестры Стоун, как  боа-констриктор, внезапно поросший шерстью. - Леди подвергает сомнению честное слово джентльмена! O tempora, o mores! Но ты, конечно, не в ладах с латынью, поэтому переведу: о времена, о нравы!
Хирург обогнул сестру Стоун, преграждавшую ему путь, и зашагал к замку, высившемуся на расстоянии мили, но почти сразу остановился и обернулся к своим спутникам.
- Не знаю, слышали ли вы историю о Соуни Бине, - кровожадном людоеде, наводившим ужас на Восточный Лотиан? - спросил он. - Бин долгие годы безнаказанно творил свои злодеяния, поскольку в его пещеру не могли проникнуть солдаты, отправленные для его поимки королем Яковом Первым.

- К тому, что Бин вместе со своим чудовищным кланом, - женой и кучей отпрысков, - обитал в здешних пещерах, - объяснил хирург. - В конце концов их схватили, предали суду и казнили. Произошло все это очень давно, лет триста назад, но я тут подумал... а вдруг арестовали не всех его подельников? Вдруг остался кто-то из его тогда уже взрослых детей и продолжил этот проклятый род?  Дурная наследственность может проявляться и через несколько поколений. А Зверь, которого мы видели, может оказаться человеком очень высокого роста - сложно ли изготовить костюм из звериных шкур и маску в виде головы волка? Я пару раз встречал мужчин, чей рост превышал семь футов* - даже в обычной одежде они производили  на окружающих довольно пугающее впечатление. Что скажешь, Скун? Может такое быть?
Кот никак не отреагировал на вопрос хирурга, - так и висел на сестре Стоун и, кажется, не собирался спускаться на землю.
- Удобно устроился, дармоед, - беззлобно пробормотал Огилви себе под нос, чтобы не раздражать сестру Стоун, которой явно нравилось наличие тёплого и пушистого воротника.

*2м 13см

Довод, который привела сестра Стоун, был весомым. Но хирург не сдавался, - не из желания во что бы то ни стало настоять на своем, а потому, что хотел проверить все гипотезы, даже самые невероятные.
- А что, если под звериными шкурами он носит кольчугу или железный нагрудник и наручи? Ведь в замке наверняка можно найти что-то подобное. Вот вам и ответ, почему ни ружейные пули, ни острые кинжалы ему не страшны. Впрочем, я не настаиваю на своей теории: доказать ее можно будет лишь после ого, как Зверь будет убит. И все же она заслуживает внимания. О Соуни Бине ходит много легенд , и одно из них гласит, что его старшая дочь покинула клан до того, как все его члены были схвачены королевскими солдатами, и поселилась в Герване. Впоследствии ее разоблачили  и повесили на дереве местные жители, однако ничего не известно о том, были ли у нее дети, и если да, то что с ними сталось: ведь они могли обзавестись своими детьми, а те - своими. Вдруг тот, кто скрывается под личиной Зверя, и Гленна - отдаленные потомки дочери Бина? Я понимаю, что это звучит слишком натянуто, но правда порой бывает невероятнее самого искусного вымысла. А что касается Макартуров, от них я узнал лишь одно, да и то случайно: Гленна - круглая сирота, которую они взяли в свой дом из жалости. Больше они ничего не захотели мне рассказать.

- Эй, поосторожнее с вилами, сестра! - возмущенно воскликнул Огилви, которому выпала сомнительная честь идти впереди и указывать путь. На мгновение у него даже промелькнуло подозрение, что сестра Стоун специально уступила ему дорогу, чтобы снова ткнуть вилами в зад, - разумеется, выдав это за случайность. Хирург даже подумал о том, чтобы  пропустить леди вперед, как было положено по этикету, но не стал этого делать, понимая, что такой поступок вызовет град насмешек со стороны сестры Стоун и обвинений в трусости.
Скрепя сердце Огилви зашагал к замку, надеясь на то, что его прежние владельцы оставили мост через ров опущенным, в противном случае пришлось бы сначала спускаться по крутому склону, а затем карабкаться вверх.
- Я тоже так думаю, - продолжил он высказанную сестрой Стоун мысль. - Если бы Зверь хотел убить Гленну, он сделал бы это в доме Макартуров. Но с другой стороны, вспомните как поступают некоторые животные, например, кошки: они не сразу убивают мышь, а сначала долго над ней издеваются, и честно говоря, я никогда не понимал, почему люди называют столь отвратительную жестокость "игрой". Вот поэтому я и не люблю кошек, сударыня. Впрочем, женщины ведут себя точно также, не в обиду вам будет сказано.

Из того, как бурно отреагировала на его слова сестра Стоун, хирург сделал вывод, что ненароком наступил ей на больную мозоль.
- Угнетенные? - с искренним изумлением воскликнул он, оборачиваясь к защитнице прав женщин. - Вы совсем не выглядите угнетенной, особенно, когда размахиваете плетью или вилами. И я могу привести вам массу примеров, когда мужчины оказываются под каблуком своих жен, которые при этом не стесняются спускать заработанные мужьями деньги на модисток, результатом чего становится долговая тюрьма, - и заметьте, туда сажают не жену,  наделавшую долгов, а ее мужа!
Огилви так распалился, произнося речь в защиту угнетенных мужчин, что не заметил, как приблизился ко рву, отделявшему замок от пустоши, и рухнул в него, кубарем покатившись с крутой насыпи вниз.

Оказавшись на дне рва, Огилви некоторое время не шевелился, ошеломленный внезапным падением. Прошедший ливень превратил сухое русло в размокшую жижу, и хирург быстро почувствовал, как его многострадальные штаны пропитываются холодной влагой. Ощупав себя сверху донизу, он убедился в том, что не пострадал, и поднялся на ноги. Как он и ожидал, подвесной мост был поднят, что затрудняло сестре Стоун проход к замку. Чертыхаясь и проклиная всё и вся, с ног до головы перемазавшись в глине, хирург взобрался наверх и прошел к воротам, которые оказались заперты.
- Ворота закрыты и я не могу пройти во двор и опустить мост! - крикнул он через ров сестре Стоун. - Вам со Скуном придется спуститься вниз, а затем взобраться наверх, как сделал я!
Не то чтобы он злорадствовал - вовсе нет. Он даже готов был протянуть сестре Стоун руку помощи, как только она преодолеет большую часть насыпи.

Огилви подошел к самому краю рва, схватил сестру Стоун за локоть и буквально выволок ее наверх.
- Следов здесь нет, - сообщил он ей, - Однако это ничего не значит: ров длинный и Зверь мог  пройти по нему в любом другом месте. Но как он попал в замок, раз ворота закрыты изнутри на тяжелый засов? Не мог же он перелететь через стену на крыльях! Знаете, я думаю, что где-то здесь должен быть потайной подземный ход, - в каждом средневековом замке был такой, построенный для того, чтобы во время осады можно было незаметно от противника выбраться наружу. Думаю, что Зверь проникает в замок и выходит обратно через этот ход. Надо искать что-то вроде замаскированной норы, достаточно большой, чтобы в нее мог протиснуться воин в рыцарских доспехах, - впрочем, в былые времена люди были значительно меньше ростом, чем нынешние. Но вход в нее должен располагаться достаточно далеко от стен замка, чтобы осажденные, выбравшись оттуда, не попали в руки осаждающих.
Огилви замолчал, сообразив, что придется возвращаться обратно в пустошь и искать вход в подземную галерею там, - в насыпях из камней, напоминавших древние могильники, и разбросанных там и сям на довольно большом расстоянии друг от друга.

Огилви с трудом удержался от того, чтобы не закатить глаза к небу, хотя в общем-то чувствовал, что в упреках сестры Стоун есть свой резон. Но как же она любила говорить поперек и при каждом удобном случае подчеркивать несовершенство мужчин в целом и его недостатки в частности!
- Конечно, я свалился в ров исключительно для того, чтобы доставить удовольствие себе и причинить неудобство вам, - ответил он язвительно и потер ноющий бок. – На мне живого места нет, сестра, но показывать вам свои синяки и ушибы я не стану. Ладно, давайте вместе пройдемся вдоль стены и проверим каждый ее дюйм: возможно, вы и правы, и мы найдем какую-нибудь широкую трещину или дыру.
Огилви скептически относился к подобной возможности:пробить дыру в стене толщиной в несколько футов могло лишь пушечное ядро или средневековый таран, а со времени последних межклановых распрей прошли столетия. Но чем черт не шутит? Вдруг последние владельцы замка настолько обнищали, что не имели возможности заделать следы давних сражений?
- Если хотите, я понесу кота, - любезно предложил он сестре Стоун, чтобы она поняла, что он готов протянуть ей оливковую ветвь мира.

- Моё дело - предложить, - пожал плечами Огилви и, слегка раздосадованный тем, что его предложение о помощи отвергнуто, зашагал вдоль стены, сложенной из обтесанного камня. У него было такое чувство, что он перенесся в один из романов сэра Вальтера Скотта, - "Уэверли" или "Айвенго", - такое сильное впечатление оказывал на него неприступный вид замка, стоявшего на скале, о которую бились морские волны. Он хотел поделиться своими чувствами с сестрой Стоун, но потом сообразил, что скорее всего она не была знакома с творчеством великого шотландца, - да и читала ли она вообще хоть что-нибудь, кроме инструкций для сестер милосердия, составленных главным хирургом госпиталя, и воззваний Общества борьбы за права угнетенных женщин?*
Огилви медленно продвигался вдоль стены, ощупывая взглядом каждый дюйм кладки, исследовать которую мешал ковер из зеленого плюща, разросшегося так сильно, что взор не проникал сквозь его густой покров.  Кроме этого хирурга смущало еще одно обстоятельство: обычно стены, окружавшие замок, были двойными, с зазором между внешней и внутренней стеной, называемым "цвингер". И даже если во внешней стене и был пролом, совсем не факт, что он был и во внутренней.