Какое разное восприятие

— И ещё ... Доктор Робинсон просит оплатить счёт до конца месяца.
— Этот слепой умник не получит у меня ни пенса, — тут же взвилась Люси, позабыв о своей лени, — У Мод «французский насморк», а ему и дела нет. Плачу ведь не за это. А если кто-то подцепит «негодную хворь», прости Господи? Нет-нет, надо гнать его взашей и искать другого лекаря.

— Всего лишь долг, сударыня? — живо отозвался виконт подходя  супруге со спины, — Всего лишь долг, но не Ваше желание, не так ли? Вы готовы дать мне счастье, но будете ли Вы счастливы сами от этого?
Он, как человек неистовый, человек настроения, в эту минуту считал, что готов бы был принять любовь этой женщины, но только любовь, а не проклятый долг — освящённый церковью, признанный людьми. Долг не значил для него ничего, в то время как если бы она сказала, что желает полюбить его, то он бы даже попытался помочь ей в этом.

Сам того не желая виконт начинал злится. Видимо эту женщину не способно было взять ничто — даже смиренные речи. Она всё равно будет измерять его по канонам своей веры. Конечно останавливаться на достигнутом он не хотел, но сейчас, ощущая на губах своих кисловатый привкус заплесневелого хлеба, сэр Ролстон явственно чувствовал, что вся его жизнь имеет этот привкус. Всё рано или поздно начинало отдавать тленом — именно поэтому он так рвался изведать нечто новое.

— Может быть Вам пора доказать Господу, что Вы не зря мучаете его своими молитвами? Истинная вера нуждается в страдании, как неверные жёны — в наказании.
Она ведь изменяла ему. Пусть с церковными догмами, но изменяла, и это было чертовски порой невыносимо и даже жестоко с её стороны. Любовника он мог бы убить, но церковь ... Потрясти и низвергнуть основы христианской морали виконт был не в состоянии.

"Повесть о двух городах"? - спросил он. - Вы читали это произведение? Его печатали по частям в прошлом году в течение тридцати недель. Вы правы: надо подойти и высказать ему свое восхищение, может, он и меня упомянет в одном из своих следующих романов!
Огилви, конечно, сильно сомневался, что Диккенс найдет что-то интересное  в скромном хирурге. Что-то, что заслуживало быть упомянутым в его произведении. Но почему же скромном? Огилви расправил плечи и подал знак официанту принести еще одну пинту пива. У него были кой-какие заслуги перед медициной и обществом! Вспомнить хотя бы, сколько раз он помогал полиции, вскрывая трупы и делая заключения, которые давали детективам ниточки к расследованию! А сколько геморроидальных шишек он вырезал только в этом году! Одна из них принадлежала члену Парламента, а еще две - известному репортеру и судье из Олд Бейли! Да, черт возьми, этим самым он оказал обществу неоценимую услугу: и член Парламента, и судья наконец смогли высиживать догие часы слушаний: один в Палате Лордов, а другой - в суде. Да и хлесткие и полные сарказма статьи репортера стали гораздо мягче и миролюбивее после того, как он избавил его от геморроя. А открытые и закрытые переломы, ампутации гангренозных конечностей, извлечение камней из почек! Дня не проходило, чтобы его скальпель пылился в футляре для инструментов. Он заслуживает своей минуты славы, пусть мисс Стоун сколько угодно иронизирует!

Мисс Стоун прищурилась  и тоже схватилась за кружку с пивом, стараясь не уступать мистеру Огилви ни в чем: в словесной баталии, ни в поглощении этого столь полезного, по словам хирурга, напитка.
- Читала! – ответила она с вызовом. Говорить о том, что она и знать не знала, что именно этот паб в произведении упоминался, девушка не стала. Зато фыркнула:
- Вас? Ха!.. – так, чтобы было понятно: с чего бы это Диккенсу, пишущему столь великолепные произведения (его талант Лиззи, безусловно, признавала и уважала), упоминать хирурга. Пусть и выдающегося, но только выдающегося в своей области. И другие такие же есть. – Уж если кого упоминать, то – меня!
Впрочем, последние слова мисс Стоун шептала уже в спину мужчине. А ведь если бы он подождал, то успел бы узнать почему стоит писать именно о Элизабет. Все было просто: она – чуть ли не единственная такая во всем Лондоне. Ярая защитница женщин, носит блумерсы, помогает обездоленным, училась на врача в Бостоне – и успешно, теперь – детектив и переодевается в мужскую одежду, чтобы вести дела, помогать людям. И это не говоря о всех событиях, связанных с неприличностями и прочими ее приключениями.
Много ли таких леди в Англии?