- Отчего ж не могу! - горделиво заявила бочка. - Очень даже могу! Я для тебя все, что хочешь, сделаю, Алёшенька!
Бочка поднатужилась, покряхтела и выкатила на пол яичко, - да не простое, а золотое! Блестело оно так, что смотреть на него было так же больно, как на солнце. Вольга уставился на яйцо, не веря своим глазам. Потом сел, отмахнувшись от веника, который гулял вокруг него и норовил хлестнуть побольнее, наклонился и схватил яйцо. А бочка тем временем еще покряхтела и выкатила второе яйцо, такое же гладенькое и сверкающее, как и первое.
- А ежели соловьиные яйца не такие? - высказал сомнение Вольга, крутя яйцо и так и сяк. - Может, они крупнее или мельче? Водяного ведь на мякине не проведешь - он воробей стреляный!
- Умный ты больно, - недовольно проворчала бочка. - Да откель Водяному знать, какие у Соловья-Разбойника яйца? Ну, слышал краем уха, что золотые, и на этом всё. А вам с Алёшенькой не придётся ходить за тридевять земель. Так что не умничай: неси яйцо Водяному и меняй на русалку.
Вольга продолжал крутить яйцо в пальцах и вдруг увидел, что с него начала слезать позолота. Под ней оказалось обычное куриное яйцо среднего размера.
- Я же говорил! - воскликнул Вольга, показывая яйцо Алёше. - Не настоящее оно, подделка! За такой обман Водяной из нас с тобой яичницу сделает!
Бочка вроде бы смутилась от того, что ее обман раскрылся, и запыхтела, пятясь в угол.

У Вольги из глотки чуть квас не полился, когда Алёша двинул его пяткой в бок. Насупился Вольга, но ответочку Алёше не отправил - лишь зыркнул на бочку и молвил слово молодецкое:
- Оружие нам надобно: палицы, мечи булатные и луки со стрелами. А еще  двух коней с полной сбруей и два шишака, - таких, чтобы уши плотно закрывали. Не то Соловей-Разбойник нас оглушит посвистом своим: сказывают люди добрые, что от его свиста горы рушатся и реки из берегов выходят.
- Будет вам и оружие, и кони, и шишаки, - елейным голосом сказала бочка, подбираясь поближе к Алёше. - А тебе, Алёшенька, я подарочек припасла...
Бочка закачалась, повернулась вокруг своей оси и наклонилась так, что из нее выпали яворчатые гусли - прямо в руки Алёше свалились.
- Это гусли-самоструны, - таких больше нигде не сыщещь, даже у варягов греческих, - похвалилась бочка. - Тебе и делать ничего не надо, Алёшенька: они сами на себе играть будут, а ты знай подпевай. Ох и сладкий у тебя голос - я как услышу, так вся дрожу, как будто по мне жуки-древоточцы толпою бегают ввер-вниз! Спой, светик мой ясный... А вы, гусли, играйте!
И гусли заиграли, зазвенели серебряными струнами, - да так, что даже Вольга заслушался, хотя ему при рождении медведь на ухо наступил .

- Да куда ж торопиться, Алёшенька? - возразила бочка. - Успеешь еще буйную головушку сложить! А песня-то твоя так хороша, что я бы ее слушала до скончания веков...
Вольге песня тоже понравилась, но он был согласен с Алёшей в том, что нечего мешкать, - надо в путь отправляться и ратные подвиги совершать.
- Послушаешь еще по дороге, - буркнул он. - А сейчас подай-ка нам с Алёшей оружие и добрых коней.
- А ковер-самолет уже вам не надобен? - фыркнула бочка. - На нем быстрее доберетесь.
- Негоже богатырям русским на встречу с врагом на басурманском ковре являться, - гордо ответил Вольга, поднимаясь с лавки. - Хочу коня молодецкого, а на ковре сама лети.
Бочка снова фыркнула, но ничего не сказала и начала метать на земляной пол оружие: два меча булатных, два лука с колчанами, полными оперенных стрел, да две палицы. Вслед за ними появились два шишака, а уж потом - новая красная рубаха и штаны лазоревые для Алёши. Но на этом бочка не остановилась: покряхтела и потужилась, как утка на сносях, и метнула на пол наборный пояс и кольчугу, а в придачу к ним - бармицу, чтобы шею прикрыть.
- Примерь-ка одёжку новую, сладкий мой, - проворковала бочка. - Вдруг с размером не угадала?

У Вольги брови на переносице сошлись, как услышал он, что Алёша бочку оставить хочет. С одной стороны, надоела она ему хуже пареной репы, с другой,  как ни крути, без нее пришлось бы им голодать, а  с пустым брюхом много ли навоюешь? Но не стал Вольга перечить товарищу, - встал со скамьи, натянул рубаху и сказал:
- Верно говоришь, только пусть Любушка твоя нам две перемётные сумы на дорогу выдаст, и чтобы каждая была полным-полна харчей.
А снаружи уже кони копытами стучат: ждут добрых молодцев. Вольга отвесил бочке земной поклон, поблагодарил за заботу и хлеб-соль и, забрав свою часть оружия, вышел из парильни на белый свет, чтобы выбрать и взнуздать коня. Долго выбирать не пришлось: кони были похожи, как две горошины из одного стручка: оба белые, как свежевыпавший снег, с кудрявыми гривами и длинными хвостами. Взял Вольга одного под уздцы и потрепал по шее. А после этого стал проверять, хорошо ли затянута подпруга. А конь вдруг ему и говорит человеческим голосом:
- Хозяин! Сходи к Болотнице, поблагодари ее за баньку, выкажи уважение старухе. А она тебе за это что-нибудь полезное даст.
Вольга послушался совета и пошел к Болотнице. Зашел в избушку, поклонился и сказал:
- Пришел попрощаться с тобой, матушка, и поблагодарить за гостеприимство. Славно мы с Алёшей в твоей баньке попарились, а теперь дорога нам лежит к Соловью-Разбойнику.
Болотница Алёшу слушала и волосы частым гребнем чесала. А волосы у нее длинные-предлинные, как у русалки, и по полу стелятся, укрывая его белым ковром. Вырвала она с корнем три седых волоска и протянула их Вольге со словами:
- Как доберетесь до широкой реки, брось их в воду, и перекинется через реку крепкий мост, по которому вы перейдете на другой берег.
Поблагодарил Вольга Болотницу еще раз и вышел из избушки, спрятав ее подарок за пазуху.

Вышел Вольга из избушки, и увидел, что его конь нетерпеливо копытом бьет, а из-под копыт алёшиного уже пыль во все стороны летит. Вскочил Вольга на своего коня и помчался следом за товарищем. Нагнал его, но опередеить не сумел: дорожка  узкая была и с обеих сторон обступали ее вековые дубы да ясени. Но через некоторое время вывела она их из густого леса и раскинулось перед ними чисто-поле, на котором ничего не росло, кроме сурепки да подорожника. Вот тут Вольга и поравнялся с Алёшей и прокричал ему, перекрикивая ветер, который в ушах шумел как сто соловьев-разбойников:
- Где моя сума перемётная? Аль бочка только тебе харчи на дорогу выдала?
Окинул он взглядом Алёшу и его коня и понял, что прав: к луке седла только одна сума была приторочена*. И так обидно стало Вольге, что стал он краснее разгневанного Ярила. Ну ладно бочка, - змея подколодная, - зажала харчи в дорогу, а что ж Алёша-то не заставил её для друга расстараться? Стукнул Вольга своего коня пятками в бок и помчался дальше, чтобы охолонить жар, который сжигал его изнутри. Может, Алёша и кричал ему что-нибудь вслед, да только он его не слышал и остановился лишь тогда, когда взмолился его конь:
- Дай мне дух перевести, Вольга Змеевич! Смотри: у меня уже все бока в мыле, - еще немного - упаду замертво.
Вольга позволил коню остановиться и спешился у одинокого дуба, что рос на краю поля. Расседлал его и отвел к ручью, что журчал неподалеку в густой траве. Сам напился, смыл с себя пот и пыль, и оглянулся, чтобы посмотреть: далеко ль Алёша?

* Вроде согласовано

Поймал Вольга суму перемётную, которую ему Алёша метнул, открыл, а там... Там и фазаньи крылышки с медом и горчичным зерном, и лебединая грудка  в сухарях по-киевски, и новгородские расстегаи с капустой и яблоками, и горшок наваристой стерляжьей ухи, и кувшин-непроливайка с горячим сбитнем. И весила та сума не меньше десяти пудов - непонятно, как Алёшин конь её на себе вынес, а Алёша с такой лёгкостью бросил. Сел Вольга, разложил перед собой яства да разносолы и потянул в рот румяный расстегай с яблоками. Но не успел донести: сверху раздался голос:
- Ты чего расселся под моим дубом? А ну-ка вставай и иди своей дорогой, пока не рассердился я по-настоящему. Много вас тут ходит, я уж и свистеть устал.
Задрал Вольга голову, глянул вверх,  а из густой листвы харя на него смотрит, да такая страшная, что если бы успел он донести расстегай до рта, тот бы точно ему поперек горла встал. Понял Вольга, что добрались они с Алёшей до логова Соловья-Разбойника и пора выходить на честный бой. Отложил он расстегай в сторонку, поднялся на ноги и аккуратно стряхнул со штанов крошки. А затем поправил шишак на голове и сказал:
-Ты мне не тыкай, рожа басурманская, и не стращай своим посвистом. Я таких, как ты, голыми руками пополам ломал и ломать буду. А товарищ мой тебя одним плевком перешибёт.
Засмеялся Соловей, захохотал так, что ветви затрещали, и спрыгнул на землю. Повернулся к Вольге задом, спустил шальвары, наклонился  и свистнул, да так, что все вокруг заволокло сизым туманом. У Вольги дух  занялся, в глазах потемнело, и упал он на сыру землю, как подкошенный.

Вольга понемногу в себя пришел, сел, глядя вокруг диким взглядом,  и видит: катается по земле Соловей-Разбойник, стонет, ругается, а Алёша его верёвкой стегает. Вскочил Вольга на ноги, сорвал с себя узорчатый шелковый кушак и давай Соловья нахлёстывать на пару с Алёшей. Тут Соловей пощады и запросил:
- Не казните меня, богатыри русские, - велите миловать! Просите, что хотите - всё отдам!
Вольга Алёше подмигнул, кушак снова вокруг пояса обвязал и сказал, бросив косой взгляд на соловьёвы причиндалы, которые почему-то золотом не блестели:
- То-то же, рожа басурманская! Теперь будешь знать, как русским богатырям поперёк слово молвить! Говорят, у тебя золотые яйца есть, - вот их-то нам и нужно!
- Нет у меня золотых яиц! - жалобно простонал Соловей-Разбойник. - Они у Кащея спрятаны в большом ларце, на котором Кащей день и ночь сидит.
- Врёшь! - крикнул Вольга. - Водяной сказал, что яйца твои!
- Когда-то мои были, - не стал спорить Соловей, почёсывая исхлёстанный зад. - Да только Кащей их у меня украл, опоив меня кумысом с дурман-травой, а заместо них приладил мне железные. Одна морока с ними - после каждого дождя ржавеют, приходится оттирать.
- Ладно, - сказал Вольга. - Говори, как до Кащея добраться, в какую сторону идти. А соврёшь - мы вернёмся и так тебя отхлещем, что своё имя забудешь, а потом и без железных яиц останешься.

- Какие такие харчи? Я желудями с дуба питаюсь, - буркнул Соловей, тщетно пытаясь увернуться от алёшиной плети. - А у Кащея не только волки, у него главный сторож - лютая стужа. Вы там быстро носы отморозите.
- В какую сторону идти? - напомнил свой вопрос Вольга, складывая в перемётную суму остатки обеда. Это Алёша сейчас брезгует, да только голод - не тётка,  напомнит о себе. А ароматы соловьиные быстро выветрятся.
- Идите в полунощную сторону, - сказал Соловей-Разбойник, - Всю дорогу прямо и прямо, никуда не сворачивая. А как переправитесь через бурную реку, за ней увидите столб, на котором белая сова гнездо свила. Она вам три загадки загадает, и если ответите на все, пропустит дальше, к кащеевой пещере. А не ответите - дохнет на вас и превратит в ледяные столбы.
Тут и пожалел Вольга, что они с Алёшей бочку-самобранку у Болотницы оставили: была бы она с ними, выдала бы им шубы соболиные, варежки из гусиного пуха и сапоги на меху.

Вольга хотел следом за Алёшей направиться, да его Соловей-Разбойник остановил:
- Погодь, Вольга, не спеши, - помоги мне обратно на дуб взобраться, - попросил он.
- Ещё чего! - возмутился Вольга. - Не буду я помогать басурману проклятому!
- Ишь, гордый какой, - упрекнул его Соловей. - А мы ведь с тобой, можно сказать, птенцы из одного гнезда, - из Горынычева! У нас с тобой прабабка общая, - а ты не знал?
Обомлел Вольга от такой новости, дар речи потерял. Алёша уже коня отвязал и ногу в золотое стремя вставил, а он всё стоит столбом и в себя прийти не могёт.
- Так и есть, - снова сказал Соловей-Разбойник, подымаясь на ноги, короткие и кривые, как ятаганы. - Прабабка наша, - Змея Подколодная, - в замшелом году два яйца отложила: из одного твой дед Горыня вылупился, а из другого - моя бабка Василиска. Ух и страшная она была: кто бы ей в глаза ни взглянул, сразу же в камень от страха обращался. Так что, Вольга, ты нос не задирай: родственники мы с тобой, хотя и дальние. Давай, подсоби мне на сук взобраться, а я тебе добром отплачу: отсыплю горсть желудей-самострелов. Ежели такой желудь вставить в пращу и выстрелить, не целясь - он в любую цель попадет. А сила у него убойная - сразу с копыт долой!
Вольга подхватил родственничка на руки и посадил на толстый сук. А Соловей руку в дупло засунул, вытащил оттуда горсть желудей отборных и протянул их Вольге.
- До встречи, братишка, - напоследок сказал он, поудобнее устраиваясь на суку. - Желаю тебе удачи, а за Алёшей в оба смотри - не так он прост, как тебе кажется.
Вольга эти слова мимо ушей пропустил и пошёл коня отвязывать. Отвязал, вскочил в седло и поскакал за Алёшей.

Рассказал Вольга о лютой стуже, которая их ожидала в Кащеевом царстве, показал Алёше жёлуди-самострелы, а о том, что Соловей-Разбойник ему дальним родственником приходится, умолчал: побоялся, что узнав об этом, Алёша с ним дальше не пойдёт. А пока рассказывал, домчали их волшебные кони до  широкой и бурной реки: ни коню, ни человеку ту реку не переплыть. Вытащил Вольга из-за пазухи три седых волоса, что ему Болотница дала, и бросил их в самую стремнину. И тут же через реку перекинулся  деревянный мост на семи каменных столбах да с перилами, ажурной резьбой украшенными. Вольга по нему первым проскакал на лихом коне, чтобы проверить, выдержит ли мост такую тяжесть. Мост крепким оказался: ни одна досочка под богатырём не дрогнула, не проломилась.
Остановил Вольга коня на другом берегу, оглянулся и крикнул Алёше:
- Скачи за мной, друже!
А погода на этом берегу не такая, как на том: почувствовал Вольга, что  его за нос морозец покусывать стал, а поводья в руках инеем покрылись. Поглядел он на небо, а  оно серой пеленой укрыто, а из пелены той, как из перины - пух, снежные хлопья сыпятся. А вдобавок к сему налетел с полунощной стороны лютый ветер Борей, закружил снежинки, завьюжил вьюгу.

Вольга вспомнил, что Соловей-Разбойникему про столб говорил, закрутил головой по сторонам и увидел тот столб,  а на нем - белую сову.
- Сова - белая голова, подскажи нам, как к Кащею пройти? - спросил он, перекрикивая ветер.
Сова открыла круглые глаза и уставилась на богатрей.
- Скажу, если три загадки отгадаете. Но помните: не отгадаете хотя бы одну - превратитесь в ледяные столбы и останетесь тут навечно, как те, что до вас приходили.
После ее слов ветер сразу же стих и вьюга присмирела, и увидел Вольга, что за столбом, на котором сидела сова, раскинулся лес из ледяных столбов. Вот сколько русских богатырей она своим колдовством погубила! Взыграло в нем ретивое, хотел он жёлудь-самострел вытащить и выстрелить им из пращи сове прямо в глаз, да вспомнил, что у них с Алёшей дело важное. Решил повременить и на обратном пути с  белой колдуньей разобраться.
- Загадывай свои загадки, - буркнул Вольга. - Мы с Алёшей их как-нибудь разгадаем: у нас с ним головы не только для того, чтобы шишаки носить!
На самом деле Вольга на Алёшу уповал: умен был поповский сын да догадлив, не чета ему!
Сова после его слов оживилась, крылья расправила и сказала:
- Вот вам первая загадка: "Два кольца, два конца, а под ними - бубенца"
Вольга в затылке почесал, подумал, но разгадки не нашёл и посмотрел с надеждой на Алёшу - вдруг до того дойдет?

Вольга обрадовался, что Алёша загадку отгадал, а сова, видать, на старости лет глуховата стала. Приложила одно крыло к уху и спросила:
- Ась?
А конь богатырский шепчет Вольге:
- Это не хомут, это два богатыря женатых!
Вольга аж оторопел, и не знал, что сказать. Потом сообразил и шепчет Алёше:
- Конь мой говорит, что не хомут это, а два богатыря женатых. А я не знаю, какой ответ правильный*.
- Ну чего молчишь? - снова спросила сова Алёшу. - Повтори свой ответ да погромче!

Вольга, услышав такой хитроумный ответ, восхитился, а сова призадумалась, нахохлив перья.
- Никто мне так не отвечал, - недовольно пробубнила она. - Даже и не знаю, что делать: заморозить вас вместе с конями или дальше загадки загадывать.
- Дальше, дальше! - закричал Вольга. - Заморозить всегда успеешь!
- И то правда, - согласилась сова. - Тогда отгадайте вторую загадку: "Как встанет - так до неба достанет!"
Вольга снова на Алёшу посмотрел, а конь ему шепчет:
- Радуга это!
- Радуга! - выкрикнул Вольга, решив, что конь плохому не научит.
- Молодец, правильный ответ, - похвалила его сова и почесав лапкой под крылом, продолжила, - Третья загадка такая: "Не хрен, не морковка, а красная головка"
Тут и конь растерялся - стоит, понурив голову, копытом по снежному насту скребёт.

Вольга радостно головой затряс, соглашаясь: конечно, редис, что же ещё? Странно, что он сам не догадался. А сова засмеялась  ехидно и сказала:
- Дятел ты, а не богатырь русский! Все вы такие - дятлы! Не редис это, а баба в красном платке, что по жнивью идет. Ну, прощайтесь с белым светушком: сейчас я вас в ледяные столбы превращу!
И дунула на Алёшу с Вольгой ледяною стужей. Тут бы и превратиться богатырям в столбы, но кони на дыбы встали, заслонив их собой, да так и застыли. А Вольга, увидев это, грянулся о землю, перекувырнулся три раза и превратился в сокола. Поднялся сокол высоко в небо и камнем упал на сову, вонзив ей когти в макушку. Сова вырвалась и со столба спорхнула. Упала на снежный наст  и превратилась в деву в белой собольей шубе до пят. Выставила вперед руки и пошла прямо на Алёшу, а вместо ногтей у нее - железные когти длиной в аршин.