Огилви моментально протрезвел, услышав эту поразительную новость. Более того, ему захотелось выписаться из гостиницы и поискать себе другое место для ночлега, но, конечно, ночью об этом не могло быть и речи.
- Поздравляю, - медленно произнес он без особого энтузиазма в голосе и, не удержавшись, добавил. - А ваш жених не рассердится, узнав, что вы отправились на прогулку в компании с другим джентльменом? Мне бы не хотелось стать причиной вашей размолвки с ним. Могу я узнать, как зовут вашего жениха? Ведь скоро вы тоже будете носить его фамилию.
Отчего-то он вспомнил, как в Кендале ему пришлось временно взять себе фамилию Стоун, но вряд ли другой мужчина придерживался таких же широких взглядов и обладал таким же большим и добрым сердцем и покладистым характером, как он! Огилви напряг память, пытаясь вспомнить, называл ли ему агент фамилию владельца гостиницы, но на ум ничего не приходило.

Фамилия Свонн ни о чем не говорила хирургу, но он тут же всем сердцем возненавидел ее обладателя и мысленно наделил его всеми атрибутами низменного торгаша, вульгарного и напрочь лишенного качеств, которыми должен был обладать джентльмен. Наверняка мисс Стоун вышла за него замуж только ради денег, хотя могла бы подыскать себе другого мужа, возможно, менее состоятельного, но гораздо более воспитанного, образованного и ... в общем, другого. На вопрос мисс Стоун, женился ли он, Огилви хотел ответить честно, но потом передумал. Чего доброго, она решит, что он не пользуется успехом у женщин! Этого нельзя было допустить, хотя в глубине души хирург подозревал,что именно так она и думает.
- А вы как думали, сударыня? - в запальчивости воскликнул он. - Конечно, женился! Венчание состоялось незадолго до моего отъезда в Кейптаун. Я бы конечно, никуда не поехал, но было уже поздно что-то менять, а события развивались так стремительно...
Хирург на мгновение запнулся, не зная, как описать свою несуществующую супругу. Но поскольку мисс Стоун все равно спросила бы, как ее зовут и как она выглядит (женское любопытство было неистребимо!), он ухватился за первую девушку, которую смог вспомнить, и, что еще важнее, которую должна была помнить мисс Стоун, поскольку девушка эта работала медсестрой в том же госпитале, где когда-то работали и он сам, и мисс Стоун.
- Помните мисс Кларенс? - спросил он, принимая уверенный вид. - Миниатюрная блондинка с ангельским личиком, которая работала в неврологическом отделении? После того, как вы ушли из госпиталя, ее сделали старшей медсестрой. Вот на ней я и женился. Разумеется, она сразу же оставила службу и теперь живет на всем готовом, то есть я имею в виду, хозяйничает дома и ждет моего возвращения. Когда я вернусь в Лондон, я обязательно расскажу ей о нашей встрече, - она часто вспоминает вас добрым словом.
Мисс Кларенс действительно ушла со службы по причине замужества. Но замуж она вышла не за Огилви, а за частнопрактикующего врача с Харли-стрит. Огилви не виделся с ней уже не менее года, но был уверен в том, что и мисс Стоун ничего не знает о ее судьбе и потому не сможет опровергнуть его ложь.

Мисс Стоун была раздосадована его женитьбой, - это Огивли понял по ее язвительному замечанию в адрес мисс Кларенс. У мисс Кларенс не было никакой бородавки, это он точно помнил.
- Видимо, мы с вами говорим о разных людях, - с достоинством промолвил он. - Уж поверьте, я бы сумел разглядеть бородавку на носу у своей будущей супруги, но ее там не было! А со мной она не поехала, потому что... потому что на корабле не было свободных мест: все каюты были распроданы за полгода до отплытия. Я ведь планировал эту поездку заранее и оплатил ее полностью. Ну и потом, что делать леди на сафари? Это занятие для мужчин. Мисс Кларенс, то есть миссис Огилви сейчас занята тем, что подыскивает для нас новую квартиру - мою старую вы видели, она не подходит для супружеской пары. А вы где будете жить с мистером Свонном, когда поженитесь? В гостинице?

Воцарилось неловкое молчание: Огилви не знал, что сказать в ответ и чувствовал глубокую подавленность, - и из-за новости о скором замужестве мисс Стоун, и из-за того, что соврал ей. Удивительно, что она не заметила отсутствия обручального кольца на его пальце - это могло мигом разоблачить его ложь. Вместе с этим он вспомнил о кольце, найденном им в купе поезда, везшего их в Кендал, и подаренном мисс Стоун.
- Куда вы девали кольцо, которое носили в Кендале? - отрывисто спросил он. - Сдали в ломбард или подарили какой-нибудь подруге?
Он был уверен, что мисс Стоун тем или иным образом избавилась от кольца, которое определенно было обручальным и вызвало бы вопросы со стороны ее жениха.Он не обвинял ее в том, что она так поступила, но отчего-то чувствовал себя так, как будто мисс Стоун, избавившись от его подарка, разорвала их помолвку.

- Я не просил вас возвращать кольцо! - крикнул Огилви в спину без пяти минут миссис Свонн, вскипая от ярости, но она уже не слушала его, торопясь поскорее уйти.
Огилви мог бы последовать за ней, поскольку швейцар, заметивший его, предупредительно придержал дверь, но вместо этого развернулся и пошел куда глаза глядят. Сна не было ни в одном глазу, весь алкоголь, выпитый за обедом, выветрился из головы, а руки чесались от желания  разнести что-нибудь вдребезги, чтобы выпустить пар. Но не бить же уличные фонари! До такого он не опускался даже после студенческих попоек. Пока он шел, в голову, освеженную ночной прохладой, стали приходить здравые мысли. Например, такая: спросить у метрдотеля имя хозяина гостиницы. Огилви вдруг вспомнил, что во время обеда персонал вел себя с мисс Стоун как с обычной постоялицей, а не как с невестой хозяина гостиницы. Цветные слуги , а их в отеле было подавляющее большинство, всегда были крайне предупредительны к белым хозяевам жизни, как же они должны были вести себя с будущей хозяйкой! Нет, что-то тут было не так, как хотела показать ему мисс Стоун. Да и помолвочного кольца на ее руке он не заметил. Эти догадки несколько взбодрили Огилви и заставили его повернуть назад.
Подойдя к отелю, он постучал в дверь и ему открыл тот же швейцар, что накануне впустил мисс Стоун.
- Послушай, любезный,- обратился к нему Огилви. - Я слышал, что хозяин гостиницы уехал по делам. Он сообщил, когда вернется?
Швейцар удивленно воззрился на него и ответил:
- Вы ошибаетесь, сэр. Хозяин никуда не уезжал.
- Хм, - промолвил хирург, нахмурив брови и придав лицу озадаченное выражение.  - Неужели я что-то напутал? Владельца гостиницы зовут Свонн, Уильям Свонн, - правильно?
На этот раз швейцар заулыбался:
- Нет, сэр. Хозяина зовут Бэббидж. Мистер Хамфри Бэббидж.
Огилви уже понял, что мисс Стоун для чего-то ввела его в заблуждение, но хотел выяснить все до конца.
- Странно... я был уверен, что его фамилия Свонн. Он ведь холостяк?
- Нет, сэр: мистер Бэббидж женат и у них с миссис Бэббидж пятеро детей: старшему девять лет, а младшему - полгода.
Швейцар сообщил сей знаменательный факт с такой гордостью, как будто сам был отцом малюток Бэббиджей
Огилви признал, что ошибся, отблагодарил швейцара щедрыми чаевыми и, пожелав ему спокойной ночи, отправился к себе в номер, гадая, что заставило мисс Стоун солгать насчет предстоящего замужества. Он не собирался сообщать ей о том, что разоблачил ее обман, чтобы не ставить ее в неловкое положение, но чувствовал, что рад тому, что она-то никак не сможет проверить информацию, которую он сообщил ей.
- Теперь вы женатый человек, мистер Огилви, - сказал он сам себе, глядя на свое отражение в зеркале. - Потрудитесь же вести себя так, как подобает женатому джентльмену.
Умывшись и почистив зубы порошком из древесного угля, Огилви облачился в ночную рубашку и улегся в постель, задернув москитный полог.

Первая за несколько месяцев ночь, проведенная на твердой земле, подарила Огилви крепкий и здоровый сон: хирург проспал десять часов кряду и проснулся, чувствуя себя бодрым и освеженным. Во время бритья он вспомнил о том, что так и не выяснил, зачем мисс Стоун  приехала в Кейптаун. Она выдала ему версию, которая оказалась ложью, прикрывшись несуществующим женихом, но каковы в действительности были ее планы? И почему она не могла рассказать о них открыто и прямо?  Это так разволновало хирурга, что он случайно порезал щеку бритвой и долго старался унять кровоточащий порез, прижимая к щеке полотенце, смоченное холодной водой. Что могла делать молодая английская леди одна, на другом конце света? Снова задавать ей вопросы было бессмысленно, тем более что Огилви подозревал, что мисс Стоун просто не захочет с ним разговаривать после того, как закончилась их вчерашняя встреча. Оставался единственный выход: проследить за ней! Это нарушало его планы, но отступить он не мог. Свое намерение он объяснял и оправдывал тем, что беспокоится за мисс Стоун, оказавшуюся в одиночестве на краю земли среди зулусов, банту, готтентотов и других диких африканских племен.
Огилви присел за столик и быстро набросал записку организатору сафари, сообщив в ней что по причине непредвиденных обстоятельств вынужден задержаться в Кейптауне на пару дней. Записку он отдал коридорному по пути в ресторан, а в ресторане занял столик в самом углу, расположившись за ним таким образом, чтобы не бросаться в глаза другим, но при этом иметь возможность наблюдать за входом. Прикрытием ему служила газета, в которой он проделал небольшое отверстие, через которое и вел наблюдение.
Мисс Стоун появилась позже него, - аккуратно причесанная, но несколько более бледная, чем обычно, и, не заметив хирурга, уселась за столик у окна спиной к Огилви и стала рассматривать прохожих, сновавших  по тротуару. Огилви отложил газету, быстро расправился с завтраком и, потягивая кофе, стал вести наблюдение за объектом. Объект его не видел, и даже не подозревал о его присутствии, в то время как он буравил его взглядом и готов был вскочить с места и последовать за ним.
- Объект заказал яичницу с беконом, сыр, кофе и булочки, -  едва двигая уголком рта, сообщил Огилви невидимому собеседнику, представляя, что докладывает о результатах слежки министру внутренних дел или внешних сношений. - Да, сэр... естественно, сэр! Я сяду ему на хвост и прослежу, куда он направится, а потом вернусь к вам с докладом. О нет, сэр, я не думаю, что объект замешан в каких-то темных делах с оттенком международного шпионажа, но проверить не помешает!
Все это напоминало игру в воров и ищеек, и Огилви вдруг показалось, что он вернулся в золотые годы детства, и неожиданно почувствовал себя  счастливым. Но может быть, его чувства были вызваны тем, что теперь он знал: мисс Стоун по-прежнему свободна и открыта для интересных предложений.

Как только мисс Стоун покончила с завтраком и вышла из отеля, Огилви поспешно расплатился и последовал за ней. Навыков слежки у него не было, но к счастью, мисс Стоун не подозревала о том, что за ней следят, и ни разу не обернулась, а толпа прохожих давала Огилви возможность оставаться незамеченным. Шла мисс Стоун неторопливо и Огилви мог сочетать приятное с полезным, одновренно осуществляя слежку и любуясь ее походкой.
Гораздо менее приятно было бы следить за какой-нибудь торговкой с корзиной на голове или за мужчиной. А слежка за мисс Стоун была похожа на увеселительную прогулку на свежем воздухе. Впрочем, воздух все сильнее раскалялся под лучами солнца и Огилви обрадовался, когда мисс Стоун вошла в лавку колониальных товаров, что дало ему возможность спрятаться под навесом из пальмовых листьев, который давал хоть какую-то тень. Войти за ней в лавку он не мог: она сразу бы его заметила и узнала, поэтому пришлось набраться терпения и ждать, когда она выйдет.
Но одинокий белый джентльмен не мог безнаказанно торчать на самом виду, ничего не делая. Огилви тут же окружила стайка чернокожих босоногих детишек, которые стали протягивать к нему тощие лапки и звонко трещать на неизвестном ему наречии.  Впрочем, перевода не требовалось: язык  бедняков был универсален и Огилви не нужен был толмач, чтобы понять: с него требуют денег! Он порылся в карманах и, вытащив горстку мелких монет, хотел протянуть их девчушке, которая стояла к нему ближе всех, но сообразил, что таким поступком подвергнет ее опасности быть разорванной на куски ее же товарищами. Огилви решил навести порядок: выстроил малолетних попрошаек в шеренгу и стал оделять каждого мелкой монеткой, засовывая монеты в маленькие ладошки и сжимая их в кулачки. Он так увлекся этим занятием, что спохватился только после того, как ребятня с громкими криками устремилась к следующим жертвам - одышливому пожилому джентльмену в сопровождении такой же пожилой, сухопарой дамы, попытавшейся прикрыться от назойливой мошкары зонтиком.
Успела ли выйти мисс Стоун из лавки или нет? После недолгих раздумий Огилви решил проверить это и потянул на себя дверь лавки.

Огилви заглянул в лавку и сразу же заметил мисс Стоун, к счастью, сидевшую спиной ко входу. Обслуживание здесь было на высоте: это Огилви понял, увидев чашку с дымящимся чаем, стоявшую перед мисс Стоун. Он хотел закрыть дверь и вернуться на свой наблюдательный, вернее, выжидательный пост, но был замечен хозяином лавки, который бросился к нему навстречу с такой радостью, как будто  после долгой разлуки встретил близкого родственника. Огилви попятился, пробормотав:
- Простите, ошибся адресом!
И захлопнул дверь перед носом лавочника, моментально ретировавшись под навес из пальмовых листьев. Чуть было не попался: еще одно мгновение, и мисс Стоун оглянулась бы и разоблачила его. Огилви изнывал в ожидании, а мисс Стоун все никак не хотела попрощаться с услужливым владельцем лавки и выйти наружу. От нечего делать, Огилви стал строить предположения насчет того, какие покупки она собирается совершить. Даже беглый взгляд, который он успел бросить на внутренности лавки, показал, что в ней можно было купить все, что угодно: от сапог для верховой езды до плетеного кресла-качалки. Вряд ли мисс Стоун пришла в лавку, чтобы купить кресло-качалку, так что же ей было нужно?

Наконец мисс Стоун вышла из лавки, сопровождаемая хозяином. Тот буквально увивался вокруг покупательницы и осыпал ее щедрыми обещаниями, причем говорил так громко, что Огилви слышал каждое слово. Экспедиция?! Экспедиция! Вот чего он точно не ожидал от мисс Стоун. И ведь ни словом ему не обмолвилась, хотя он и спрашивал ее о цели приезда в Африку, а водила его за нос, придумав несуществующего жениха. Вся эта таинственность навела Огилви на мысль о том, что мисс Стоун отправляется на поиски сокровищ - другие предположения не приходили ему в голову. Но почему молодая и беззащитная леди действует в одиночку? Где джентльмен, который будет охранять ее от посягательств диких племен, помогать садиться на лошадь  и отгонять от нее мух цеце во время привалов? Если таковой и был, то пока что Огилви не напал на его след, поэтому наружное наблюдение за мисс Стоун снимать было рано. Огилви прижался к стене, чтобы слиться с побелкой, и дождался, когда мисс Стоун попрощается с хозяином лавки и пойдет своей дорогой. Он кипел от обиды: после того, что они перенесли вместе, - живых мертвецов, трансильванских кровососов, великанов, фэйри и еще бог знает сколько всего, - она выбрала себе другого партнера по приключениям! О, это женское коварство! О эта непоследовательность, присущая женскому полу! Еще не так давно они вместе изгоняли привидений из старого паба, выдавая себя за законных супругов, а теперь мисс Стоун собиралась в экспедицию с кем-то другим.

Следующей  остановкой мисс Стоун была модная лавка, и Огилви настроился надолгое ожидание: было понятно,что леди пробудет там минимум до полудня. Однако его предположения не оправдались: мисс Стоун вышла из лавки через полчаса, он еще и соскучиться не успел. Выглядела она довольной, но немного растерянной, как будто не знала, что ей делать дальше. У Оиглви было много идей насчет проведения совместного досуга, и он мог бы поделиться некоторыми из них с мисс Стоун, однако ситуация, в которой они оба оказались, не позволяла ему такой роскоши. Он выждал, пока мисс Стоун отойдет от лавки на несколько ярдов, и пошел за ней, стараясь, чтобы между ним и ею постоянно находился щит из двух-трех прохожих, следовавших в том же направлении. Иногда он останавливался, чтобы завязать шнурок на ботинке или купить газету, но при этом стрался не отставать от объекта слежки и не терять его из виду. В какой-то момент он понял, что  мисс Стоун шла в Ботанический сад: он уже там побывал и знал дорогу.  Скорее всего, именно там у нее была назначена встреча с тем самым джентльменом, который и должен был руководить экспедицией.
Ботанический сад был идеальным местом для ведения слежки: Огилви удобно устроился в густых кустах, скрывших его посетителей сада, и стал наблюдать за мисс Стоун, которая села на скамью и раскрыла книгу, делая вид, что читает. Но Огилви был уверен, что книга служила ей лишь для отвода глаз и конспирации.

Время шло, и Огилви начинало приходить в голову, что мисс Стоун действительно читала, а не просто делала вид, ожидая появления того, с кем у нее была назначена деловая (деловая ли?) встреча. Она перелистывала страницы регулярно и через одинаковые промежутки времени, достаточно продолжительные для того, чтобы успеть их прочитать. Джентльмены, в особенности гулявшие поодиночке, бросали на нее заинтересованные взгляды, но она этого не замечала, будучи целиком поглощена чтением. Но нужный ей джентльмен все никак не появлялся, и Огилви почувствовал раздражение: от долгого сидения в кустах у него начали затекать спина и ноги, к тому же день был жаркий, что тоже не добавляло удовольствия. Огилви вспотел в своем шерстяном костюме, и между лопатками у него страшно зудело, но он не решался почесать это место, так как боялся выдать свое присутствие мисс Стоун. Но в результате хирург не выдержал мучений и совершил сей акт самопомощи при помощи набалдашника трости, наделав немало шума, так как ветки кустарника затрещали от его движений.
- Негодяй! Извращенец!
Огилви вздрогнул, услышав громкий женский крик, раздавшийся сбоку от кустов, в которых он затаился, и хотел высунуться и посмотреть, что случилось, но на спину ему обрушился удар, за которым последовало еще несколько, из чего он уяснил, что обвинения были адресованы ему, а орудием наказания служил дамский зонтик.
- Как не стыдно подглядывать за леди! - продолжала бушевать поборница нравов и справедливости, нанося ему меткие удары по плечам и спине.
Огилви мог бы выскочить из кустов, но одна только мысль о том, что его увидит мисс Стоун, заставила его окаменеть, и он лишь неловко попытался прикрыть руками голову, чтобы защититься от яростных ударов зонтика.

Дама столь усердно работала зонтиком, что в конце концов хрупкие деревянные распорки не выдержали и сломались о хребет Огилви. Это разъярило ее еще больше:
- Видите? Видите, что вы наделали? - взвизгнула она, как будто это Огилви был виноват в том, что она лупила его с такой страстью. - За этот зонтик я выложила в универсальной лавке Смита целых пять фунтов! Это же настоящий китайский шелк!
Дама перестала размахивать зонтиком и с металлом в голосе произнесла:
- Извольте возместить мне причиненный ущерб в полном объеме, мистер извращенец, иначе я позову полицию и вас арестуют и отдадут под суд.
Сгорая от стыда и избегая смотреть на мисс Стоун, которая потеряла дар речи и, округлив рот, стояла рядом с поборницей справедливости, Огилви сунул дрожащую руку в карман и вытащил из него несколько смятых банкнот Английского банка. Дама тут же выхватила их и тщательно пересчитала, в то время как Огилви стоял, опустив голову и желая провалиться сквозь землю и выбраться наружу где-нибудь в Китае, где много шелковых зонтиков, но дамы, которые к ним прилагаются, не бьют ими джентльменов по хребту, а используют по прямому назначению.
- Что ж, считайте, что вы отделались легким испугом, мистер извращенец, - высокомерно произнесла дама, пряча купюры в ридикюль. - А вы, милочка, впредь не разгуливайте в одиночестве: видите, какие типы бродят повсюду?
Дама еще раз ткнула в бок Огилви кончиком зонтика и покинула место экзекуции.

Огилви тоже взмахнул рукой, выражая тем самым досаду:
- Да что вы привязались к этому кольцу? Носите на здоровье, мне оно даром не нужно. Но позвольте сказать вам следующее: я не извращенец! То есть я хочу сказать, что действительно следил за вами от самой гостиницы, но совсем не с той целью, на которую так прозрачно намекала ваша защитница. Я хотел быть уверенным, что с вами ничего не случится: ведь как правильно сказала эта... эта фурия, красивой молодой девушке опасно гулять в одиночестве по незнакомому городу, да и по знакомому тоже. Все это время я был вашим невидимым телохранителем, сударыня, вот так.
Огилви отчасти и сам верил своим словам, которые были не так уж и далеки от истины: случись что с мисс Стоун, он бы тут же встал на ее защиту, размахивая тростью. Но сейчас ему не оставалось делать ничего другого, как выдергивать из рукавов сюртука колючки, которые она нахватал, сидя в кустах.

Огилви скосил глаза на воротничок, но ничего не увидел.
Разгуливать с колючкой на шее ему не хотелось. Но еще больше не хотелось расставаться с мисс Стоун, покрывшись стигматами вины. Надо было как-то ее переубедить, хлтя по опыту Огилви знал, что это практически невыполнимая задача: если уж мисс Стоун что-то вбивала себе в голову, вытащить это из нее было задачей, почильной разве что Гераклу. Огилви закинул пробный шар:
- Вы мне разрешите проводить вас до гостиницы, нам ведь все равно обоим в ту сторону? А встречу насчет сафари я все равно пропустил, так что...И не могли бы вы в качестве дружеского одолжения избавить меня от этого украшения?
Он ткнул пальцем в воротничок и тут же почувствовал, как острый шип вонзился ему в палец.