Элис почти не думала о том, что именно она рисует. Рука ее легко сама по себе скользила по бумаге, перо касалось чернил, а затем вновь порхало над страницей дневника. Она никак не могла перестать думать о том, что увидела на рисунках, и понимала, что сегодня уже не напишет ни строчки в дневник.
И женщина уже собиралась оставить все это и пойти попробовать заснуть, как вдруг рядом раздался приглушенный вскрик. Элис мигом захлопнула дневник, перо упало на пол, а чернильница подпрыгнула.
Бледная, напряженная, она вскочила на ноги, испуганно глядя на Генри.
Заметил он или нет? Увидел, конечно, увидел! Какой стыд, какой позор! Иначе с чего бы ему так странно?..
Боже, зачем она?...
В груди перехватило дыхание, Элис стояла, не в силах произнести ни слова, полная стыда и раскаяния.
При этом ее поразил облик лейтенанта, который выглядел, словно настоящий индус в своем наряде, но думать об этом она сейчас не могла.
Как стыдно!

Элис была растеряна и смущена и не знала что лучше: и дальше теряться в догадках и сомнениях или прямо сейчас покаяться. Если Генри видел, если он теперь будет считать ее ужасной, грубой, распущенной..
Видел? Или нет?.. не мог не видеть!
Сердце Элис билось громко, беспокойно, разрывалось от раскаяния и общего смущения чувств. На глазах даже появились слезы, а в носу чуть защипало, и, хотя молодая женщина не могла сдержать слезы, но все же смогла она и не разрыдаться. По щекам пробежали две мокрые дорожки – и все. К тому же в этот момент Генри притянул ее к себе и эта слабость осталась незамеченной.
- Н-нет.. – пробормотала она. – Я.. я... я задумалась.. простите.. вы чудесно выглядите в этом костюме. Вам очень.. очень идет.
Как же уютно и спокойно было в объятиях супруга. Элис казалось, что она может простоять так всю ночь, пока дурной морок не рассеется и вновь не засияет солнце.

Элис так и не решилась рассказать все Генри. Разделась, облачилась в длинную ночную рубашку и легла спать, тихо вздыхая. Дневник и рисунки сомнительного содержания так и остались лежать на столе, забытые всеми.
Голос лейтенанта, спокойный, уверенный, звучал негромко и успокаивающе. Он вплетался в звуки ночи, едва доносимые до них из-за закрытых ставней, и казался одним единым с этой бесконечной песнью Индии.
Элис постепенно засыпала, начиная путать сон и явь, пока не погрузилась в глубокий сон. И ей снилось что-то яркое, солнечное. Наполненное радостью, свежестью, счастьем. Там был ветер и голубой простор – то ли небо, то ли солнце, и стремительный бег, а, быть может, даже и полет; и звучал смех.
Когда молодая женщина проснулась, то еще некоторое время лежала без движения, глядя в темноту комнаты и наслаждаясь последними крохами сновидения, которые быстро таяли, утекали из памяти, словно вода сквозь пальцы. Генри спал рядом, дыша размеренно спокойно. Вставать не хотелось: это означало бы вновь окунуться в беспокойный и суетный мир, не всегда полный радужных ощущений.
Но ведь сегодня должна была быть свадьба лорда Арлингтона и мисс Хилтон! Элис зашевелилась, тихонько поднялась и подошла к ставням: сквозь щели было видно, что на улице уже начало светать: и чернильного цвета небо, усыпанное звездами, уже поблекло, принимая мягкий синий оттенок. Звезды погасли, а на самым крышами и верхушками разлапистых пальм появилась тонкая розовая кайма.

Элис была удивлена: мисс Хилтон будто и вовсе не волновалась. Особенно прекрасная сейчас в своем ярко-красном сари, вышитом золотом, с изящным золотым поясом она выглядела совершенно спокойно. Много говорила, шутила и смеялась; рассказывала разные истории об Индии, которые как она полагала (и это было верно!) могли заинтересовать миссис Кендал.
Сама Элис, вспоминая свою свадьбу - разумеется шотландскую свадьбу, первым делом вспоминала о том, в каком она была ужасе. А мисс Хилтон сидела так спокойно и голос ее ни разу не дрогнул, хотя это и было ее первое замужество.
Волосы женщины были заплетены в косу, украшенную джаданагам - змейкой для волос, верхняя часть которой символизирует солнце, за которым шел полумесяц, после - цветок тазаму, символизирующий радость и спокойствие, за которыми протянулась сама божественная кобра Ананта. В конце же украшения были три шелковые кисточки с золотыми колокольчиками, которые негромко переливчато звенели, стоило только мисс Хилтон повернуть голову.
Были волосы невесты, блестящие от масел и особенно прекрасные, убраны еще одним украшением - Элис уже знала, что оно называется шрингар патти. Знала англичанка, что его надевают вокруг головы по линии роста волос невесты так, чтобы пластинка с камнем была ровно в центре лба - это отчего-то очень важно. Ноги и руки и даже предплечья укротительницы были усыпаны браслетами - паял, чудиян и баджубанх, на шее - ожерелье - хаар, а ушах - причудливые серьги, называемые карн пхул.
Все это было обязательными шестнадцатью элементами свадебного наряда невесты - солах шрингар. Хотя, пусть Элис и не признавалась себе в этом, больше всего остального ее поразил узор на руках мисс Хилтон, сделанный хной. Крохотные точки составляли такой великолепный и тонкий рисунок, что сложно было глаза оторвать. 
- И мы с лордом Арлингтоном должны будем обменяться цветочными гирляндами - в Индии это означает принятие невесты и жениха друг друга как жены и мужа.. о, да мы уже на месте! - воскликнула мисс Хилтон. Она тут же склонилась к Элис и прошептала. - Надеюсь вас не смущает место, которое мы выбрали. Поверьте: это место имеет большое значение.. и я бы не рискнула сюда позвать другую англичанку, кроме вас, потому что уверена, что вы, с вашими широкими взглядами и добрым сердцем - поймете.
- Благодарю вас за столь высокую оценку, - пробормотала Элис, которая уже успела бросить на храмы быстрый взгляд и теперь внимательно разглядывала свои браслеты. - Я.. я действительно не против и все понимаю. Это местные традиции..
- Замечательно! Что ж, нам пора спускаться! - весело заметила мисс Хилтон. - Скоро прибудут мужчины!
А женщины, что сопровождали их процессию, уже вовсю суетились внизу, похожие то ли на пестую стайку птиц, то ли на сад, полный самых прекрасных ярких цветов.

Мисс Хилтон не уставала давать пояснения. Почти у каждого действия сейчас был свой смысл, корни, уходящие глубоко в историю этой страны. Правда невеста призналась, что они с лордом Арлингтоном не смогли целиком и полностью соблюсти все традиции: это было невозможно хотя бы потому что у них не было разных домов, ведь они жили в одном месте, и не было родителей и родственников, которые могли бы сыграть во время свадьбы свою роль.
Впрочем, вряд ли кто-то мог требовать от новобрачных идеального следования традициям, ведь они были, несмотря на свой образ жизни и свои привычки, все же англичанами, не местными.
Элис так и хотелось спросить: настоящая ли это свадьба или нет? Будет ли она признана законами Англии или – нет? А если нет, то будут ли венчаться молодые еще и на своей родине? Однако, поинтересоваться женщина, разумеется, не решилась. Спрашивать такое сейчас было бы просто немыслимо, поэтому пришлось усмирять свое любопытство. 
Шатер был великолепен: украшен тканями, листьями пальм и цветами. А в центре был разожжен огонь.
- Это символический жертвенный огонь, - шепнула мисс Хилтон Элис. – Вокруг него будут проходить некоторые ритуалы. Хотя обычно он разжигается в доме у родителей невесты.
Здесь же было уже накрыто угощение, от которого разбегались глаза.
Легкий ветерок обдувал сидящих в шатре, а миссис Кендал не знала за что и хвататься: ей хотелось одновременно и попробовать угощения и записать в маленьком блокнотике новые незнакомые ей ранее слова и смотреть, смотреть, смотреть..

Через какое-то время заиграл деревянный барабан - дхолак, и начались песни и танцы. Элис, хотя и сидела просто рядом с мисс Хилтон (подпевать она не могла потому что не знала слов), но зато чуть раскачивалась вместе со всеми и хлопала в ладоши, от всей души наслаждаясь происходящим. Многие женщины, подходя к невесте, говорили много слов, смеялись и явно подшучивали под мисс Хилтон, которая старалась переводить для Элис, но не всегда это получалось.
Очень часто повторялось слово "сухагин" и Элис в итоге спросила у подруги что же оно означает.
- По сути, это девушка, которую выдают замуж - жена, чей муж здравствует, - шепнула мисс Хилтон, улучив момент. - И мне все сейчас желают оставаться сухагин, то есть жить при муже и умереть раньше него.
Элис удивленно и чуть непонимающе посмотрела на невесту, а та улыбнулась, хоть и чуть грустно.
- Жизнь вдов в Индии ужасна. Они все равно, что мертвы, изгои везде. Считается, что следом за ними идут несчастья. Им нельзя участвовать в праздниках и веселиться, их не приглашают в гости и они никогда уже не выйдут повторно замуж, как бы молода не была вдова. Бывает и еще страшнее..
- Сати? - тихо шепнула Элис. - Да-да, я слышала об этом.
- Это ужасно, - кивнула мисс Хилтон. - Но для индийской женщины муж - это центр ее мира. Поэтому желать мне быть сухагин - это желать величайшего блага для женщины.
Барабанчик заиграл с новой силой и продолжились песни. Веселые, задорные, быстрые.

Время текло мимо словно вода в реке: медленно, величаво, неумолимо. И его бег оставался почти незамеченным: столько Элис надо было увидеть, узнать, запомнить, чтобы потом записать, зарисовать… Она смотрела на происходящее широко открытыми глазами и не могла наглядеться. Она удивлялась каждому обряду и каждому действию. Ее поражала красота местных женщин, которых, в общем-то, нельзя было назвать красивым согласно неким эталоном красоты, но которые были все же прекрасны.
Миссис Кендал, и сама сидя в сари, все больше и больше проникалась местной культурой, понимая в глубине души, что происходящее сейчас – это невероятный шанс и величайшая возможность, которой похвастаться может, наверное, редкая англичанка: оказаться почти посреди главного действия! Наблюдать изнутри свадьбу! И она должна быть счастлива, должна радоваться тому, что ей дано – и она радовалась от всей души, искренне.
Элис уже и забыла, что шатер стоял посреди храмов со столь причудливыми изображениями, что еще вчера вечером она была смущена этим и испугана – теперь же ей казалось, что все в порядке, что именно так все и должно быть.

Пока они сидели, наслаждаясь праздником, мисс Хилтон объяснила Элис, что у индусов еще обязательно проводят обряд Шрадху, во время которого поминают своих усопших предков.  В это время им приносят поминальную пищу пинду - шарики из вареного в молоке риса, сезамовых зерен, меда и топлёного масла. Обычно этот обряд проводят отдельно в доме жениха и невесты, но в сложившейся ситуации пришлось несколько отступить от традиций.
Элис покивала, мысленно соглашаясь с тем, что это - хорошая традиция. Неплохо перед таким важным днем вспомнить тех, кто, по сути, дал тебе жизнь и поблагодарить их.
Но не успела миссис Кендал узнать у невесты еще что-то интересное, как около шатра раздался шум и громкие голоса, словно кто-то ссорился.. нет, не ссорился! Хотя голоса и были громкими, но звучали они все же весело.
- А вот и жених со своей свитой, - тихо рассмеялась мисс Хилтон поднимаясь на ноги. И Элис торопливо поднялась следом за ней. - Сейчас задача лорда Арлингтона пройти внутрь, а моя - ждать его. И хотя мы не можем увидеть, что происходит, но можем попытаться услышать..

Свадьба проходила великолепно. Все были веселы и счастливы, а что еще нужно?
И Нелли получала искреннее удовольствие от происходящего, даже несмотря на то, что ей приходилось часто отвлекаться, чтобы объяснить миссис Кендал смысл происходящего или перевести чью-то шутку или воспоминания.
Но когда-то мисс Хилтон так была на месте миссис Кендал: и зная всего несколько слов на местном языке, она сидела на чужой свадьбе в качестве гостьи и только мечтать могла, чтобы ей кто-то объяснил особенности того или иного действия.
Как много и, вместе с тем, мало времени прошло с тех пор!
Джордж выглядел великолепно. Зеленый и золотой были ему, безусловно, к лицу; и в этих одеждах он выглядел настоящим индусом – тем, кого она и полюбила когда-то и теперь не могла оторвать взгляд. И глаза его блестели, словно внутри у мужчины горел огонь.
Началась церемония – самая важная торжественная часть. И судья спросил положенное, а Нелли улыбнулась и наклонила голову, потупила взгляд, показывая положенное смущение, но только чтобы бросить на своего жениха еще один быстрый, но лукавый взгляд. Ведь что-то так радует его, смешит, что он едва сдерживается! Со стороны это, быть может, и не заметно, но уж Нелли-то научилась читать по глазам своего возлюбленного.
Но как замечательно, но во время церемонии и у него такое радостное настроение! Как несчастны пары, которые подходят к алтарю с мрачными и полными видимого напряжения лицами! В такой день нужно смеяться и радоваться.
- Я согласна, - ответила мисс Хилтон с улыбкой.

Нелли ожидала, что дальше вновь выступит судья и настанет черед Джорджа давать свое согласие. Затем - обмен цветочными венками, которые они должны будут одеть на шеи друг друга и на этом главная, самая важная часть церемонии закончится.
Однако, слово взял Мирза Анджнун, которого мисс Хилтон искренне любила и считала замечательным, добрым, мудрым человеком. Она была рада видеть его на своей свадьбе, но совсем не ожидала слов о приданном. Ведь Нелли никогда ни у кого не просила денег, даже когда у них с Шахом не было, по сути, ничего, они выживали сами, без чужой помощи. И уж тем более она не хотела омрачать свою дружбу с Мирзой Анджнуном материальными вопросами.
И на лице Нелли отразилось искреннее удивление - для нее все случившееся было большим сюрпризом. Но, вместе с тем, появилось там и выражение глубокой благодарности и радости. Ведь подарок этот был сделан от чистого сердца и отказаться от него - значит оскорбить человека в самых лучших чувствах. А этого Нелли совсем не могла допустить. И, конечно, она горячо поблагодарит своего доброго друга за неслыханную щедрость, но только чуть позже. Пока же невеста с неожиданно богатым приданным, глядя на Мирзу Анджнуна, склонила голову.
И вновь повернулась к своему будущему супругу. Знал ли он? Или так же, как и она, пребывал в неведение?
Но какой невероятный, чудесный подарок!

Отредактировано Нелли Хилтон (2020-05-14 15:17:20)

Небольшая заминка, возникшая когда было объявлено о столь щедром подарке, вскоре была забыта Нелли, отложена в один из уголков памяти, ведь ее душу наполняли эмоции, которые она не смогла бы описать даже тысячей слов.
И волнение - да, она все же волновалась, хотя до этого самого момента совсем не осознавала этого; и робкая радость и недоверие и восторг и напряжение, что пронзило ее тело, прошло через позвоночник и рассыпалось, разбежалось по телу крохотными мурашками.
И в эти мгновения для Нелли - просто Нелли, дрессировщицы, существовал только ее возлюбленный, ставший с этого момента мужем, факир Шах. И женщину переполняла любовь и свет, и их было так много, что она хотела поделиться ими со всем миром!
На лице Нелли сияла улыбка, широкая и искренняя. И хотя теперь ее взор был обращен к гостям, которые спешили их поздравить шумно, весело, но душа ее смотрела только на супруга.
- Поздравляю! - выкрикнула смело, вплетая свой голос в общую канву шумных восклицаний, миссис Кендал, которая за это время успела переместиться поближе к лейтенанту Кендалу. И, надо признать, смотрелась эта пара замечательно, а особый "вкус" им предавала индийская одежда.
Тем временем слуги уже успели сменить пустые блюда на полные, а грязные тарелки - на чистые. Пир должен был продолжаться!