- Примерьте их, - попросил Генри, обрадованный тем, что его подарок пришелся жене по вкусу. - А я пока расскажу вам о том, какая необыкновенная встреча состоялась у меня на бенаресском базаре! Держу пари, вы никогда не догадаетесь, кого я встретил!
И Генри начал в подробностях рассказывать Элис о том, как заметил в торговых рядах мисс Хилтон, как завязал с ней непринужденную беседу и узнал, что она и лорд Арлингтон собираются в ближайшие дни сочетаться браком в Бенаресе.
- Но самое главное не это, душа моя...
Генри сделал драматическую паузу, не столько затем, чтобы заставить любопытство Элис разгореться, но и потому, что его взгляд был прикован к ее стройным щиколоткам, на которых уже красовались золотые браслеты. Генри сглотнул и закончил свою мысль:
- Свадьба будет в индийском духе, и мы приглашены!

- М-мм...точно не знаю, - признался Генри, обнимая и целуя жену. - Но лорд и мисс Хилтон пришлют нам приглашения. Представьте себе: мисс Хилтон была одета, как индийская женщина! Наверняка и на свадьбу она наденет сари. А что наденет ее прекрасная гостья?
Генри шутливо чмокнул жену в нос и засмеялся. У него самого с одеждой проблем никогда не возникало: мундир и армейские брюки выручали в любых обстоятельствах. Но у женщин-то все по-другому! Впрочем, у Элис было премилое платье, в котором она была на рождественском обеде в доме комиссара Честера в Аллахабаде. Лорда Арлингтона он тоже представлял в тюрбане, как настоящего индуса. Колоритная пара, ничего не скажешь! И какая смелость, устроить свадьбу на индийский манер! Генри слышал о нескольких подобных, но тогда речь шла о смешанных браках: в воспоминаниях Фанни Паркс он читал о том, что полковник Уильям Гарднер женился на Наваб Ниссе Бегум Дели и завел с нею троих детей: двух сыновей и дочь. Аллан, старший его сын, женился на Биби Сахибе Хинга, второй, Джеймс, - в первый раз на Биби Сахибе Бану, а во второй (после того, как умерла его первая жена, от которой у него был сын и двое дочерей) - за дочь императора Дели, ныне покойного. Его внучка, Сьюзан Гарднер, вышла замуж за индийского принца и свадьба состоялась по обычаям индийских мусульман в 1835 году. Генри довольно подробно помнил историю Гарднеров поскольку Фанни Паркс не только в деталях изложила ее в своих мемуарах об Индии, но и нарисовала фамильное древо этого семейства.
Бубенчики на браслетах Элис так призывно звенели, что лейтенант с досадой воспринял донесшийся из столовой звук гонга, сзывавший обитателей дома к завтраку. Но пропускать завтрак было бы невежливо, поэтому он скрепя сердце решил терпеливо дожидаться ночи.

Вопрос Элис был закономерным, но Генри не знал точного ответа.
- Не знаю, душа моя, - он покачал головой. - Если не будет приглашен англиканский священник, то по английским законам брак не будет считаться действительным. Но возможно, сначала они все же тихо обвенчаются в церкви, пригласив только свидетелей, а потом устроят свадебный обед в духе индийской церемонии. Да, наверняка так мом предположения верны!
Но в глубине души Генри в этом сомневался. Мисс Хилтон даже не намекнула на венчание в церкви, пусть и проведенное без лишнего шума и стечения гостей. Но может быть, они уже обвенчались в Калькутте? Но тогда почему она не поправила его, когда он обратился к ней, как к незамужней леди? А впрочем, какое ему дело! Лорд Арлингтон и его невеста - необычная пара, с какой стороны не посмотри. Она - талантливая циркачка, он - аристократ и ученый, посвятивший себя изучению Индии. В конце концов и они с Элис пошли против незыблемых правил, обвенчавшись сначала в кузне Гретна-Грин!
- Скоро мы обо всем узнаем, мой ангел. - сказал Генри,  - А сейчас давайте спустимся к завтраку, только сначала я сниму ваши новые украшения.
И лейтенант опустился на одно колено и начал возиться с замочками ножных браслетов, не преминув поцеловать жену в круглые коленки.

Лейтенант удивленно поднял голову, но выполнил просьбу жены, которая, надо сказать, согрела ему сердце.
- Это будет наша с вами маленькая тайна, - сказал он, поднимаясь с колен и привлекая Элис к себе. - Но не удивляйтесь, если почувствуете, как под столом чей-то армейский сапог осторожно коснется вашей прелестной ножки. А теперь идемте, душа моя: откровенно говоря, я немного проголодался, а снизу тянет такими ароматами, что просто Боже упаси!
В столовой их уже ожидали полковник Маллиган с супругой. Полковник галанто отодвинул стул для Элис и подал знак слуге, стоявшему наизготовку, чтобы тот подал гостям чашу для омовения рук, от которой шел упоительный запах лимонной и апельсиновойцедры и розовых лепестков. Генри с удовольствием погрузил кончики пальцев в прохладную воду, а затем вытер руки льняной салфеткой, поданной тем же слугой. Чем дольше он жил в Индии, тем больше убеждался в том, что эта удивительная страна накладывает серьезный отпечаток на каждого, кто когда-либо ступил на ее древнюю землю.
Полковник заговорил с лейтенантом о службе, предоставив дамам вести свой разговор.

Когда вечером они вернулись в дом Маллиганов, усталые, но довольные, там их уже поджидал конверт, надписанный четким почерком лорда Арлингтона. В конверте лежала прямоугольная карточка с приглашением на свадьбу и записка от лорда. На карточке была указана только дата, но место проведения свадьбы обозначено не было, что очень удивило Генри. Но, прочитав записку, он понял, что лорд и мисс Хилтон не хотели заранее его выдавать. В записке лорд просил лейтенанта Кендала и миссис Кендал провести в их с мисс Хилтон доме  ночь накануне свадьбы, чтобы они вместе могли выехать рано утром к месту бракосочетания. Также было предложено одеться так, как будет удобнее лейтенанту и его жене, и что в доме найдутся подходящие для них наряды. Генри понял намек и поделился своими соображениями с Элис:
- Мне кажется, душа моя, что новобрачные были бы рады увидеть вас в индийской одежде. Что вы думаете по этому поводу? У лорда целая коллекция местных одеяний, поэтому если вы захотите надеть сари или панджаби, проблем не возникнет. Если вы хотите знать, что я думаю по этому поводу - я согласен!

- Я всей душою за то, чтобы вы появились на свадьбе в индийском наряде, - повторил Генри, целуя жену. - А миссис Маллиган ни о чем не узнает. Но мне надо предупредить ее и полковника, что мы будем отсутствовать почти два дня. Соберите пока все необходимое, а я спущусь вниз и поговорю с ними.
После того, как все формальности были выполнены, лейтенант с женой сели в экипаж, любезно предоставленный им полковником Маллиганом, и поехали в дом лорда Арлингтона, адрес которого тот сообщил в своей записке. Заходящее солнце окутывало священный город золотистой дымкой, от которой стены древних храмов, сложенные из светло-желтого камня, сияли, как растопленное масло гхи и казались миражом в пустыне. В качестве свадебного подарка Элис и Генри решили подарить новобрачным прекрасный ковер, купленный ими накануне, потому что ничего лучше у них не было, как и не было времени на то, чтобы искать другой подарок.
- Как хорошо, что мы решили возвращаться в Калькутту верхом, а не по реке, - сказал Генри, пожимая ручку жены. - В противном случае мы пропустили бы такое важное и интересное событие! Воистину, неисповедимы пути Господни!
Остаток вечера прошел так хорошо и приятно, как можно было лишь мечтать: лорд Арлингтон и мисс Хилтон встретили их, как старых и добрых друзей, и после легкого ужина Нелли Хилтон повела Элис к себе, чтобы дать ей возможность выбрать подходящий наряд, а Генри с лордом Арлингтоном остались сидеть на веранде, беседуя о красотах и тайнах Индии.

Оставшись вдвоем, мужчины заговорили о делах. Лорд Арлингтон рассказал лейтенанту о том, что Азиатское общество Бенгалии отправляет корабль на Суматру для изучения редких видов флоры и фауны, и что они с мисс Хилтон собираются присоединиться к этой экспедиции. Генри почувствовал укол легкой зависти, представив, как обрадовалась бы Элис, если бы они с ней могли тоже отправиться на Суматру. В свою очередь он рассказал лорду о страшной находке в джунглях и поделился с ним своими соображениями о том, кто и почему убил группу путешественников, состоявшую из англичан и индусов.
Лорд внимательно его выслушал и кивнул:
- Я полностью согласен с вами, лейтенант. Практически со стопроцентной вероятностью можно утверждать, что убийцами были тхаги-душители. Хирург, который осматривал останки, наверняка не обнаружил повреждений, связанных с применением огнестрельного оружия, я прав?
- Да, сэр, - отвечал Генри. - Вы совершенно правы. У жертв были сломаны шейные позвонки, потом тела расчленили, чтобы закопать их на берегу и скрыть следы преступления.
- Обычный почерк тхагов, - заметил лорд. - Невероятно, насколько живуча эта секта! Во времена полковника Слимана было арестовано и повешено несколько тысяч ее последователей, и тем не менее то  и дело из разных уголков Индии доносятся вести о том, что обнаружены новые жертвы. Вам повезло,что вы нашли останки, а не сами стали объектом нападения тхагов.
Генри не мог не согласиться с этим утверждением и разговор перешел к предстоящей свадьбе лорда и мисс Хилтон.

Слушая рассказы лорда Арлингтона, Генри поражался, насколько насыщенной и интересной жизнью живет этот человек. По сравнению с ней армейская служба в мирное время представляла собой один бесконечный скучный день в казармах. Но он не жалел о том, что стал военным: это было благородное занятие, достойное джентльмена. И в конце концов, мирное время иногда сменялось войной, когда он мог проявить свои лучшие качества! По-видимому, лорд это тоже понимал, потому что начал расспрашивать лейтенанта о событиях в Крыму и о том, при каких обстоятельствах тот заслужил свою первую боевую награду.
Затем он снова вернулся к предстоящей свадьбе и осторожно спросил лейтенанта, слышал ли тот когда-нибудь о храмах Каджурахо. Лейтенант сказал, что слышал и что ему было бы любопытно взглянуть на этот памятник индийского зодчества.
- Что ж,  завтра вам представится такая возможность, - сказал лорд. - Церемония будет проходить не в Бенаресе, а у небольшого храмового комплекса, состоящего всего из трех храмов, в десяти милях от города. Это совсем недалеко, но чтобы найти это место, надо очень хорошо ориентироваться в джунглях.
И лорд начал объяснять Генри, в чем состоит сакральный смысл этого комплекса и подобных ему. Генри внимательно слушал, поражаясь эрудиции лорда и его отношению к местным обычаям и культуре, которые большинство британцев считали варварством.
- Я вас понял, милорд, и постараюсь объяснить вашу точку зрения моей жене, и подготовить ее к тому, что она завтра увидит.
На этом, пожелав друг другу спокойной ночи, мужчины расстались. На прощание лорд задержал руку лейтенанта в своей и с совершенно невозмутимым и серьезным видом посоветовал ему этой ночью воздержаться от того, что он назвал "выражением нежных чувств к супруге", чтобы сберечь силы для ближайшего будущего.
Переваривая этот совет, Генри поднялся наверх, в комнату, которую отвели для них с Элис, постучал и, войдя, ахнул: перед ним стояла красавица в длинном сари цвета индиго, которое подчеркивало синеву ее глаз и сияние светлых волос.
- Бог мой! - сказал он, садясь на край кровати и изумленно глядя на Элис. - Это... Это невероятно! Вы как будто сошли с фрески на стене древнего индийского храма!

Генри посетила совсем противоположная мысль: его подарок был очень некстати, как и длинный отрез синего шелка, струившегося вокруг точеной фигурки Элис. Мелодичный звон бубенчиков и переливы шелкового сари буквально толкали его на то, чтобы пойти вопреки совету лорда Арлингтона, и проявить по отношению к жене распиравшие его нежные чувства. Но что-то ему подсказывало, что это было бы худшей ошибкой в его жизни и лучше смирить свои порывы. Лорд подробно и без обиняков рассказал ему, что представляют из себя скульптурные композиции, служащие уркашением храмов и даже показал несколько набросков с них, сделанных им и мисс Хилтон. Сначала лейтенант онемел, потом все-таки осмелился взять в руки рисунки и, мучительно краснея, стал пристально их изучать. В результате он смирился с их откровенностью (его сослуживцы назвали бы это непристойностью, высеченной в камне), вспомнил о рассказах дяди о Каджурахо, хотя далеко и не таких откровенных, как у лорда Арлингтона, но преисполненных восторгом, и попытался увидеть в скульптурах тот сакральный смысл, о котором толковал ему лорд. После некоторого усилия, сделанного над собой, ему это удалось и он даже задал лорду Арлингтону несколько уточняющих вопросов, на которые тот охотно и со всей откровенностью ответил, держась при этом совершенно спокойно и невозмутимо, как будто говорил о чаепитии в Букингемском дворце или о последней выставке цветов в Кенсингтонских садах.
Но теперь лейтенанту надо было как-то пересказать это все жене и более того, убедить ее в том, что их не втягивают в какое-то непотребство, несовместимое с установками общественной и христианской морали. Впрочем, он знал, что его Элис была храброй малюткой и доверяла ему всецело.
Переборов отчаянное желание усадить жену на колени, что грозило неминуемыми последствиями, Генри немного охрипшим голосом попросил ее сесть в кресло, которое стояло на достаточном удалении от него.
- Мне надо кое-о-чем вам рассказать, любовь моя, кое-что объяснить... - сказал он, вставая с постели и начиная мерить шагами спальню. - Видите ли... эти храмы, рядом с которыми будет проходить брачная церемония лорда Арлингтона и мисс Хилтон...
Он запнулся, не зная, как приступить к главному, но потом его вдруг охватило чувство, которое посещает пловца, решившегося нырнуть в ледяную воду.
- Не буду тратить слов, это невозможно описать словами. Вот, взгляните!
И он протянул Элис кипу рисунков, которые лорд Арлингтон подарил ему в конце их беседы.

Элис отреагировала именно так, как и должна была отреагировать на ее месте любая леди. Этого Генри и боялся. Он еще больше смутился и начал подбирать с пола рассыпанные листки, собирая их в аккуратную стопку, которую затем положил на стол, но сам то и дело посматривал на тот, на котором сплелись в невообразимой позе мужчина и женщина. В мозгу у него свербела мысль: неужели и лорд Арлингтон с мисс Хилтон... но он подавил ее усилием воли, как недостойную.
- Да, это выглятит... странно, - наконец промолвил он, боясь прикоснуться к руке Элис, чтобы не получить гневный отпор или даже пощечину за то, что посмел показать ей такую гадость. Но душа моя, я ведь не настаиваю на том, чтобы присоединяться.... То есть я имею в виду, к свадебной церемонии. Если вы раздумали идти на свадьбу лорда и мисс Хилтон, да будет так! Я придумаю какой-нибудь предлог, чтобы отказаться.
Генри снова заходил по комнате, натыкаясь на углы мебели, которые торчали с разных сторон и которых, как ему показалось, стало намного больше, чем было.
- Мой дядя рассказывал мне о Каджурахо, но, конечно, не в таких подробностях, как сегодня рассказал лорд Арлингтон. Я ведь был тогда еще мальчиком, сами понимаете... Но он говорил что это одно из величайших произведений древнего зодчества, и эти слова запечатлелись у меня в памяти, дядя ведь неплохо разбирался в искусстве и архитектуре. Может быть нам все-таки стоит поехать, чтобы посмотреть на все своими глазами? Может быть, все не так страшно, как кажется?
Генри снова скосил глаза на рисунок. Ему это совсем не казалось страшным, даже напротив, вызывало желание попробовать изогнуться под таким углом. Но конечно, вряд ли он был способен на это, не говоря уже об Элис, не привыкшей к тяжелым физическим упражнениям.

Генри не знал, что ответить. С одной стороны, он не должен был желать, чтобы его жена, как и любая другая леди, смотрела на такие вещи. С другой все было ровно наоборот. В конце концов, супружеская спальня выполняла другие функции, чем гостиная, и леди вполне могла проявлять в ней, хотя бы изредка, такие же здоровые инстинкты, как и джентльмен. Конечно, если джентльмен был ее мужем!
- Уверяю вас: на свадебной церемонии ничего подобного не будет! - с жаром заверил жену лейтенант, на всякий случай переворачивая листы с рисунками чистой стороной вверх. - Все, что мы увидим - это памятники древнего зодчества, застывшие в камне. До нас их уже видели несколько ученых мужей из Азиатского общества Бенгалии и ничего, остались живы. Отчеты об увиденном даже были напечатаны в журнале общества! Индусы относятся к любви немного иначе, чем мы, душа моя. Это объяснил мне сегодня лорд Арлингтон. И кстати, он также сказал мне, что к этим храмам приходят замужние, но бездетные индийские женщины, желающие стать матерями. Они молятся Шиве, Кришне, Каме и Лакшми и через некоторое время у них как по волшебству появляется здоровый и крепкий ребенок!
Генри все-таки позволил себе маленькое послабление: приблизился к жене и поцеловал ее в лоб, а затем, не удержавшись, в щеку, а потом и в ложбинку над ключицей. Тонкая полоска белой кожи, видневшаяся между краем кофты и полосой ярко-синего шелка, притягивала его еще сильнее, но он взял с ебя в руки и отвел от нее взгляд.

- Прекрасно! - воскликнул Генри, имея в виду не только то, что жена согласилась посетить храмы.
Он схватил ее протянутые руки и жарко поцеловал одну за другой, жалея, что вынужден ограничиться только этим.
- А сейчас, душа, моя, давайте ложиться спать: лорд Арлингтон предупредил, что завтра мы отправляемся в путь в семь утра! Вы с мисс Хилтон поедете на одном слоне, а жених и я - на другом. До храмов примерно час пути, часть из него придется пробираться по джунглям, поэтому без слонов никак. А у храмов нас будут ждать слуги лорда Арлингтона, которые отправились туда еще вчера, чтобы подготовить все к торжеству: установить шатры, приготовить свадебное угощение и прочая и прочая.
С этими словами Генри отошел к кровати, чтобы избежать искушения, которое охватывало его все сильнее и сильнее, и начала взбивать подушку, на которую должна была преклонить свою прелестную головку Элис.

Генри оставил подушку в покое: еще немного, и из нее посыпались бы перья, так яростно он ее взбивал.
- Боюсь, что нет: я был так захвачен темой нашей беседы, что совершенно забыл об этом! Но ничего страшного: мой мундир  подходит на все случаи жизни. В этом преимущество военной службы. Не засиживайтесь долго за дневником, душа моя, иначе не успеете выспаться.
Генри снял мундир и повесил его на спинку кресла. Ему не хотелось оставлять Элис наедине с картинками: мало ли какие фантазии начнут посещать эту прелестную головку! Боялся он не фантазий, как таковых, а того, что в этих фантазиях не найдется места ему.
- Пожалуй, я уберу рисунки, вдруг слуги увидят и решат...
Что решат слуги, он не нашелся сказать, ведь еще совсем недавно уверял Элис, что индусы более чем терпимо относятся к такому виду искусства.
Не зная, что еще сказать и сделать, чтобы оправдать то, что он продолжает бодрствовать, лейтенант подошел к окну и, распахнув его, уставился в темнеющий воздух. Вид из окна был живописный: весь Бенарес был как на ладони и сумерки придавали  городу таинственный вид. Генри отдал бы половину своего состояния вместе с Султаном, чтобы хотя бы одним глазком заглянуть в дневник жены и узнать, о чем она там пишет. Описывает ли события дня или же поверяет страницам свои мысли и чувства? Особенно его интересовали ее мысли и чувства, адресованные ему. Но одновременно он боялся обнаружить, что в дневнике места для него не нашлось, ну разве что беглые упоминания наподобие таких:
"Сегодня Генри снова (дважды подчеркнуто) задержался на службе и пришлось просить Ханну подогреть ему обед"
или
"Ну почему, почему мужчины, и особенно мужья, такие эгоистичные создания? Я просила лейтенанта Кендала   по дороге из гарнизона заглянуть в кондитерскую лавку, которую держит та маленькая француженка, и купить мне полфунта шоколадных конфет, но конечно же, он об этом забыл"
Или и того хуже:
"Лейтенант Томас - вот настоящий джентльмен и цвет британской армии! И как прискорбно осознавать, что мой муж - всего лишь его бледная копия"
Эти мысли так разволновали лейтенанта, что он закрыл окно, вернулся к кровати и принялся терзать уже свою подушку.

- Я боюсь, что вы не сможете заснуть, насмотревшись этих ужасов, - возразил Генри, вдавливая в подушку кулак, чтобы снять охватившее его напряжение. Он не мог, просто не мог заставить себя раздеться и лечь в постель. Ему стало казаться, что Элис начнет невольно сравнивать его тело с мужскими телами, изображенными на рисунках, и это сравнение окажется не в его пользу. Он ухватился за первый попавшийся предлог, позволявший ему на некоторое время покинуть спальню, чтобы не мучаться дальше и не соблазняться прелестями Элис, которая не замечала его состояния и с задумчивым видом рассматривала кончик пера, думая о чем-то своем.
- Пожалуй, вы правы. То есть я хочу сказать, вы правильно напомнили мне о том, что надо и мне выбрать костюм, соответствующий вашему. Иначе мы будем смотреться как голубка и ворон. Возможно, лорд Арлингтон еще не спит, я схожу к нему и попрошу у него разрешения выбрать подходящий костюм из его гардероба.
Кроме этого, Генри очень хотелось выкурить сигару, чтобы успокоиться на сон грядущий.
- Пишите в дневник, душа моя, я скоро вернусь!
Генри пошел к двери, но остановился и после недолгого колебания вернулся к жене и поцеловал ее в склоненную головку, почувствовав, как по его телу прошла горячая волна желания.