Эллен была счастливой или, по крайней мере, ощущала себя таковой. По большому счету. Но было множество мелких причин, которые портили общее настроение по жизни и заставляли ощущать время от времени некое неприятное, досадное беспокойство. Очень сложно было определить, в чем именно крылась проблема. Ведь, коли смотреть со стороны, то мисс Хилтон грешно было жаловаться на свою судьбу.
Конечно, родители отдали ее на воспитание в цирк Вомбвеллов, потому что не могли прокормить все свое солидное семейство, что преумножалось с каждым годом. Они избавились от девочки, потому что мальчики в будущем могли принести больше пользы и меньше проблем. Но разве Эллен от этого пострадала? Ничуть. Скорее наоборот: мистер и миссис Вомбвелл стали ей родителями. А мистер Вомбвелл, несмотря на свой решительный и иногда жесткий характер, был к ней добрее и внимательнее, чем иные отцы бывают по отношению к своим родные детям.
Но, какими бы чудесными не были отношения детей и родителей в детстве, неизбежно наступает суматошная юность; для девушек – время когда стоит серьезно думать о браке и детях, и в гораздо меньшей степени о работе и признании. Эллен, конечно думала о семье, но цирковая жизнь и цирковое детство – это что-то особенное, нечто воистину волшебное, что не может не наложить на человека свой отпечаток. Поэтому с каждым днем девушка все больше размышляла о новых номерах, о признании ее достижений. Она хотела расширить свой номер, быть может сделать его главным! Но с этим отчего не был согласен новый руководитель цирка, вставший на место почившего в прошлом ноябре мистера Вомбвелла, и доказать ему его неправоту никак не получалось. Этот ретроград отвергал любые ее логичные доводы.
Впрочем эти мысли, эти тревоги, как и скверная погода, которую обрушил на их головы июнь, не мешали Эллен наслаждаться Всемирной выставкой. Она бывала здесь уже несколько раз, выбирая для прогулок время, свободное от выступлений. Каждый раз мисс Хилтон одевала одно из своих лучших платьев, сшитое собственными руками, выбирала шляпку, к которым питала непонятную, загадочную для нее самой, страсть, и одевала чистенькие белоснежные перчатки. А затем еще не менее четверти часа крутилась перед зеркалом, разглядывая себя со всех сторон: не растрепались ли локоны, уложенные сахарной водой? Нет ли на лице красных или белых пятен?
Обычно Эллен не высказывала столько тревоги из-за своего внешнего вида, но ведь она шла на Всемирную выставку! Ведь это было Общество с большой буквы. Но, конечно, общество только в некоторой своей части. Например то конкретное место, куда направлялась она сегодня, изысканной публикой, как ей казалось, особенно избаловано не было. Может быть и не стоило так стараться и изводить столько сахара, чтобы пригладить волосы на висках. Ну да что уж теперь!
Это был совсем небольшой и, в общем-то, почти ничем, на взгляд Эллен, не примечательный цирк. Его главное достоинство было лишь в индийской направленности. Мэри – ассистентка метателя ножей в цирке Вомбвелла, которая уже была на одном представлении индусов вместе со своим хахалем Билли - наездником, рассказывала о факире в чалме, который показывал чудесное индийское волшебство. Рассказ Билли, родители которого работали на шахте*, а сам он раньше служил сержантом в армии, и поэтому особым чувством такта не отличался, касался в основном восторгов относительно мастерства танцовщиц и их экзотических нарядов. Огромная змея – боа-констриктор была едва упомянута.
И все же, наслушавшись этих рассказов, мисс Хилтон ощутила желание лично посмотреть на представление цирка – просто из банального любопытства, присущего всем женщинам. Или потому что внутренний голос, некое беспокойство толкнули ее на это. А, быть может, и потому что сегодня у нее был очередной неприятный разговор с главой их цирка, который никак не желал принимать все ее логические доводы и признавать ее личные заслуги в успехе цирка. Эллен даже бросила в порыве обиды:
- Что ж, тогда я подумаю о том, чтобы найти себе другое место!
На что получила совершенно возмутительный ответ, выданный спокойным, по отечески добрым тоном:
- Поступай как считаешь нужным. Но ты всегда сможешь вернуться, Нелли.
Нет, ну подумать только!
В цирке - «Бенгальский Цирк Великих Набобов» Эллен почти без труда удалось занять место в первом ряду, откуда она с искренним интересом и удовольствием наблюдала за представлением. И пусть она совсем не ожидала, что индус предложит ей ассистировать, согласилась она сразу: ей было жаль бедного щегла.
- Конечно, - ответила она. – Все, что угодно, только бы птица осталась жива.
Мисс Хилтон прислонила зонтик, который как раз собиралась открыть, спасая свою шляпку от дождя, к помосту и, придерживая юбку, поднялась следом за факиром по ступенькам. На лице ее сияла улыбка – скорее по привычке артиста, который должен улыбаться в любом случае, когда находится на публике. Эллен остановилась и посмотрела на индуса, ожидая его указаний.
*до 1842г. женщины работали на шахтах, таская груженые углем вагонетки по узким тоннелям (при этом они, как говорят источники, одевали брюки и обнажались по пояс - ужас!). С 1842г. женщинам запретили тягать вагонетки, но разрешили сортировать уголь на поверхности.
