Рваный ритм «Триллера» сменился лиричным напевом «Либерийской девушки». Жалинский обхватил руками тонкую талию Анны и убавил пыл, медленно покачиваясь в такт мелодии.
- Хорошо, что нас Лаврентий не видит, - сказал он, - Хотя я подозреваю, что эта избушка нафарширована видеокамерами… Небось как вернется - первым делом записи на жестком диске проверит, чтобы убедиться, не совали  ли мы нос куда не надо…
Жалинский посмотрел на портрет юной Ольги и вдруг ему пришла в голову неожиданная мысль.
Отпустив Анну, он подошел к портрету, снял его с кронштейна и присвистнул: в стену был вмонтирован небольшой сейф.
- Еще одна новинка, - пробормотал он, пожирая сейф взглядом. - В прошлый раз на этом месте была голая стена.

- Вскрывать сейф я точно не буду, хотя и любопытно, какие секреты в нем Лаврентий хранит,  -  сказал Жалинский, вешая портрет Ольги на прежнее место. - И вообще пора на боковую: мне завтра в шесть утра собак кормить, а потом нам с тобой на службу. Я здесь посплю, на диване, а ты любую спальню выбирай.
Жалинский зевнул и посмотрел на мейеровский диван, обтянутый дамаском с изображениями зверей и украшенный позолотой, рядом с которым стоял полукруглый столик маркетри. Диван был завален маленькими подушками, но укрыться было нечем. Впрочем, в комнате было тепло, даже душновато, так что отсутствие одеяла особой роли не играло.

Оставшись один, Жалинский открыл окно, так как в комнате было душно, а он предпочитал прохладу. Ночную тишину нарушало лишь потявкивание собак на псарне да легкое поскрипывание старых деревянных половиц: это Анна ходила по гостевой спальне на втором этаже дома. Представив, как она раздевается, перед тем, как лечь в постель, Жалинский улыбнулся, но не позволил мыслям течь в этом опасном направлении и занялся устройством собственного спального места: собрал в кучу все подушки, перенес с пола на диван медвежью шкуру и разделся до трусов, аккуратно развесив снятую одежду на спинках кресел. На полукруглом столике у дивана лежала книга о псовой охоте - и не какой-то репринт, а первое издание 1887 года. Жалинский полистал ее при свете антикварного торшера, полюбовавшись  карандашными пометками и комментариями на полях, сделанными рукой генерала Трудного, и положил обратно на столик.  Выключил свет и закрыл глаза, почти мгновенно провалившись в сон.
Разбудил его неистовый лай собак, перемежавшийся жалобным повизгиванием, в котором сквозил страх. От внезапного пробуждения Жалинского потряхивало, а сердце стучало слишком быстро. В комнате царила полная тьма, но он и в темноте превосходно ориентировался, как и все оборотни, поэтому и заметил высокую сутулую фигуру у  портрета юной Ольги Воронцовой. Впрочем, теперь портрет стоял на полу прислоненным к стене, а взломщик рылся в распахнутом настежь сейфе, невзирая на полное отсутствие освещения. Жалинский беззвучно сел, опустив ноги на пол и собираясь для рывка, но у взломщика был острый слух: он обернулся и оскалил клыки. Он был выше и крупнее Жалинского: почти двух метров ростом и покрыт густой шерстью с головы до пят. Не дожидаясь, пока Жалинский набросится на него, он прыгнул и повалил  Жалинского на диван. Два оборотня сцепились в смертельных объятьях: тот, что был выше и явно сильнее, злобно рычал, пытаясь дотянуться клыками до горла противника, а Жалинский задыхался под тяжестью его тела, тщетно стараясь скинуть его на пол.

Что-то было не так: Жалинский понял это за мгновение до того, как гостиную залил ослепительный свет. И дело было не в том, что Анна была голой, - против этого он как раз не возражал и в иных обстоятельствах с удовольствием полюбовался бы ее идеальным телом. Дело было в том, что у его противника, кроме клыков, когтей и густой шерсти была еще и женская грудь, и ее наличие противоречило всему, что Жалинский знал о себе подобных. До сих пор он считал, что среди оборотней нет женских особей - и это мнение было основано на фактах и последней переписи нелюдей. И вот те на! Оказывается, существовало как минимум одно исключение из правил, и это исключение пыталось его убить. Жалинский был так потрясен, что временно потерял способность к сопротивлению, и лишь появление Анны спасло его от бесславного конца. Впрочем, бой-баба, которую Анна отшвырнула к стене, сдаваться не собиралась, но теперь она переключила внимание на противницу, сообразив, что та гораздо опаснее полузадушенного хлюпика, хватавшего ртом воздух на диване. Вскочив на ноги, тварь зарычала и бросилась на Анну. Жалинский кое-как собрал себя в кучу и сполз с дивана, не зная, что предпринять. В голове у него метались дурацкие мысли, основной  из которых был вопрос: есть ли в арсенале генерала Трудного старинная охотничья двустволка, заряженная серебряными пулями? Впрочем, от калаша он тоже не отказался бы.

Жалинский не чувствовал особых угрызений совести от того, что предоставил Анне возможность отбиваться в одиночку: в отличие от него самого, вампирка была практически неуязвимой и фактически бессмертной, и спарринг-партнерша могла убить ее лишь одним способом - откусив ей голову. К счастью, пасть у нее была не настолько большой. Осознав это, Жалинский успокоился и, не мешая дамам развлекаться, занялся инспекцией сейфа, раскуроченного взломщицей. К огромному своему удивлению, он обнаружил там лишь пачку пожелтевших от времени писем, перевязанных широкой атласной лентой. Все конверты были адресованы действительному тайному советнику Л.С.Трудному и надписаны изящным женским почерком. Жалинскому был знаком этот почерк так же, как и автор писем, но читать чужие письма он стал бы только в том случае, если бы этого требовали интересы следствия. Сунув голову в сейф, он убедился, что больше ничего там нет, захлопнул дверцу и повесил портрет Ольги на прежнее место. Все эти манипуляции заняли у него не больше тридцати секунд, но за это время две валькирии успели перевернуть всю мебель в гостиной вверх дном. Жалинский ловко уклонился от кресла, пролетевшего в опасной близости от его головы и разбившего оконное стекло, но не сумел избежать увесистой оплеухи, которой совершенно случайно наградила его женщина-оборотень. Он так и не решил, как ее можно называть одним словом, поскольку прецедентов в русском языке не существовало. Но это все было не важно - гораздо больше его волновало, каким образом можно арестовать злоумышленницу. Связывать ее веревкой или шнуром от штор было бессмысленно: она разорвала бы путы одним движением лап или перегрызла бы их зубами. Наручников у него при себе не было, да и у Анны, скорее всего, тоже. Пошарив взглядом по разгромленной комнате, Жалинский схватил торшер, сорвал с него абажур и нахлобучил  его на голову лохматой даме, полностью лишив ее обзора.
- Я ее держу, Ань, но надолго меня не хватит! - заорал он, заломив лапы арестованной за ее же  мохнатую спину. - Наручники у тебя в машине есть?

А ведь Лаврентий Сидорович, как пить дать, просмотрит записи с видеокамер и увидит свою подопечную в неглиже, вдруг подумал Жалинский. Вроде бы Анну это не сильно волновало, а впрочем, как знать! Но и ему следовало поволноваться о кое-чём другом и кое-что сделать, а именно - зачитать задержанной её права, как бы абсурдно это ни звучало. Но исполнить служебный долг ему не удалось: задержанная неожиданно согнула  заднюю лапу под совершенно немыслимым углом  и двинула его пяткой в пах.
-Мать, мать…. маааать… - разнеслось по гостиной безжалостное эхо.
Жалинский разжал руки и рухнул на колени. На несколько мгновений у него потемнело в глазах, а когда зрение прояснилось, оборотня уже и след простыл. Гостиная напоминала поле битвы: витражное окно разбито вдребезги, мебель перевернута, торшер обезглавлен. Утешало одно: содержимое сейфа осталось на месте, а портрет бывшей жены генерала Трудного не пострадал. Но взгляд юной Ольги Воронцовой, запечатленный кистью Рокотова, смотрел на Жалинского с такой ледяной насмешкой, предвещая недоброе, что волосы у него на затылке встали дыбом и он не сразу понял, что сжимает в кулаке улику: клок рыжеватой шерсти.

Способность оборотней к регенерации  существенно уступала вампирской, но в разы превосходила человеческую, поэтому к моменту возвращения Анны Жалинский уже полностью оклемался и даже успел натянуть брюки.
Он хотел сказать, что лед ему не нужен, но вовремя вспомнил о том, что лед можно не только прикладывать к ушибам, но и употреблять внутрь, предварительно добавив к нему щедрую порцию виски.
- Ага, принеси, - сказал он. - А я пока тут порядок наведу.
Спрашивать о самочувствии Анны не стал, зная о могучей жизненной силе вампиров, да и выглядела она так, что никаких сомнений в ее добром здравии не возникало. К тому же опыт подсказывал ему, что любой женщине, даже если она была из силовых структур, приятнее было услышать комплимент  нежели сожаления по поводу ущерба, нанесенного ее внешности непредвиденными обстоятельствами
- Отлично выглядишь, кстати, - успел добавить он до того, как Анна вышла из гостиной. - И простынка эта очень тебе идет, хотя без нее было еще лучше!

- О,спасибо! - воскликнул Жалинский, хватая ветчину и на время забыв о виски со льдом. Наспех прожевав кусок, он сказал:
- Не-не-не: из сейфа мы ничего забирать не будем, там только письма, которые Ольга когда-то отправляла Лавру, а он их за каким-то чертом хранит. Я только не пойму, зачем они могли понадобиться взломщице, разве что она искала в сейфе что-то другое, нашла и успела забрать до твоего появления.
Жалинский подумал, жуя второй кусок ветчины, а потом высказал новую идею:
- В лапах у нее ничего не было, но если предмет, за которым она охотилась, был небольшого размера, - типа флешки, - она могла его проглотить! Я вот сейчас вспомнил старый фильм про разбойников восемнадцатого века Планкетта и Маклейна. Там Маклейн проглотил золотой перстень с большим рубином, который украл незадолго до того,  как его арестовали стражники, а через некоторое время посидел на горшке и  - вуаля! - обнаружил в нем перстень! Или это был Планкетт? Ну, не важно, кто это был: главное - способ! Зэки тоже так делают, когда надо что-то спрятать от охраны. Трудному я позвоню, а ты позвони Дешаму: прямо отсюда поедем к нему в клинику.

Трудный ответил после десятого гудка - да и немудрено, ведь на часах было всего три  тридцать утра, когда даже оборотни предпочитали спать. Жалинский в максимально сжатом формате доложил ему о случившемся и спросил, могут ли они с Анной посмотреть записи с видеокамер, установленных в доме.
- Я сам записи проверю, когда вернусь, - буркнул Трудный, неприкрыто зевая в трубку. - Оборотень-баба, ты уверен? Никогда о такой аномалии не слышал… Но не факт, что это она обнесла тачку Ольги: она может быть сообщницей. И что мы тогда имеем? Криминальную пару, в которой мужик пас Ольгу, а баба - меня. Я буду  на месте через час, а вы больше ни к чему не прикасайтесь.
- А как же…- начал Жалинский, но генерал уже отсоединился.

- Сказал, чтобы мы ничего в доме не трогали: он через час приедет и возьмет дело в свои крепкие руки…
Жалинский поставил на ножки перевернутое кресло и уныло воззрился на торшер, лишившийся абажура, который унесла на своей голове  оборотниха. Впрочем, она наверняка избавилась от этого головного убора, бросив его во дворе. А вот вдребезги разбитое окно требовало помощи стекольщика. Жалинский расправил сбившийся ковер, поставил на место упавшее чучело фазана и задернул шторы, чтобы прикрыть дыру, зиявшую в окне. 
- Давай зафиксируем следы во дворе, пока Лаврентий едет, - предложил он, натягивая футболку, - Гипсовый слепок до его приезда нам сделать не удастся, но хотя бы  измерим и сфотографируем отпечатки лап при искусственном освещении. А через полчаса уже и светать начнет.

Жалинский не сомневался в том, что обнаружит следы на широкой полосе не засеянного травой грунта между разбитым
окном и забором.
- Следы есть, - уверенно заявил он. - Дама у нас габаритная, под центнер весом - не могла же она по воздуху пролететь. Заодно по длине следа и рост рассчитаем точнее, чем на глаз определили. Ты пойми: возможно, это единственный экземпляр оборотня женского пола! Надо собрать о ней как можно больше информации, тем более, что в базе данных ССЗНиН ее наверняка еще нет.
Аббревиатура ССЗНиН расшифровывалась как Служба Слежения за Нелюдями и Нечистью, и работали в ней как нелюди - вампиры и оборотни - так и люди-хранители. Оттуда Жалинскому неоднократно поступали заманчивые предложения о работе, но он предпочитал оставаться на государственной службе. А вот доктор Дешам  числился там внештатным консультантом и медэкпертом, а в его частной клинике пластической хирургии находилась лаборатория, проводившая тесты ДНК.
- Я у нее клок шерсти выдрал, - с запозданием сообщил он Анне. - Надо будет его Дешаму отвезти, пусть изучит под электронным микроскопом и сделает анализ ДНК. Ты случайно пакеты для улик не захватила, когда к Лаврентию в гости собиралась? Блин, кто же знал…

Жалинский похлопал по карманам джинсов и выудил из заднего кармана клок жесткой шерсти.
- Я образец своим днк загрязнил, - извиняющимся тоном сказал он, протягивая клок Анне. - Но ничего: Дешам разберется, где чей днк, мой-то в базе данных для сравнения есть. И твой тоже.
Отдав образец Анне, он сел на корточки и принялся внимательно изучать след, оставленный беглянкой: на грунте отпечаталась почти полностью левая стопа. Жалинский сделал несколько снимков камерой смартфона, а затем измерил след во всех нужных проекциях рулеткой из мобильного приложения.
- И как мы раньше без смартфонов и прочих гаджетов работали, страшно вспомнить, - сказал он, вбив результаты измерений в экселевскую таблицу. - Да, почти весь криминологический прогресс  в одном смартфоне - это вещь! Итак, что мы имеем: след босой ноги поверхностный статический, длина стопы этой женской особи - 35 сантиметров, что на пять сантиметров больше максимальной длины стопы среднестатистического человека-мужчины; ширина плюсны,   свода и пятки также превышают аналогичные измерения мужской человеческой стопы. Присутствует легкая косолапость, что в целом характерно для популяции оборотней. Папиллярный узор на подошве отсутствует либо не отпечатался на слежавшемся грунте. Точный рост рассчитаю по формуле…
Жалинский открыл в смартфоне утилит с калькулятором, произвел нужные вычисления и хмыкнул:
- Ё-моё, Майкл Джордан нервно курит под баскетбольной корзиной: двести тридцать два сантиметра, как тебе такое?! М-да, это ей повезло, что  высота потолков на первом этаже три с половиной метра - иначе шишек бы себе набила… Респект тебе: как ты с ней справилась, с такой гориллой?! Но главное: как ей удается перемещаться по мегаполису незамеченной?! Где-то у нее есть берлога либо она может произвольно возвращать себе человеческий облик, как те пятнадцать чудиков, о которых нам поведал Лаврентий.

Жалинский глянул на часы в смартфоне и пожал плечами:
- Думаешь, мы в состоянии ее догнать? Уже полчаса прошло с того момента, как она сбежала. Впрочем, как хочешь, можно и побегать с утра пораньше - все равно заливку следа делать не из чего: где я тут гипс найду.
Жалинский перемахнул через забор и остановился, поджидая Анну и  принюхиваясь. В этом была какая-то ирония: на его месте человек пустил бы по следу свору охотничьих собак, которые в данную минуту заливались голодным лаем в вольере, но он в четвероногих помощниках не нуждался, как и вампирка Анна, обладавшая почти сверхъестественным обонянием.

Жалинский сунул смартфон в задний карман джинсов и неторопливой трусцой побежал за Анной, но потом резко ускорился и  обогнал ее, чтобы не отвлекаться на созерцание ее длинных ног и на запах ее духов, которые  сбивали его со следа. Впрочем, лес и без ее парфюма представлял собой целый океан запахов, в котором было легко если не утонуть, то заблудиться:  лесные цветы и травы, съедобные и ядовитые грибы, мох и кора деревьев, мелкие грызуны, земноводные, насекомые, змеи и птицы - все они пахли по-своему. Жалинский недовольно поморщился, ощутив специфический резкий запах кабаньего помета, который даже человек мог почувствовать на расстоянии десяти-пятнадцати метров. Но в отличие от человека оборотень был в состоянии уловить оттенки в этой струе зловония и определить, что свирепый вепрь побывал здесь достаточно давно и опасность столкнуться с ним нос к носу минимальна. Даже будучи оборотнем, Жалинский предпочел бы не связываться с секачом, уж лучше с медведем повстречаться. Подумав об этом, он вспомнил, что в кабаньем сообществе, несмотря на брутальность и безбашенность самцов, царит матриархат - Анне бы такое наверняка понравилось!
Внезапно в какофонии  лесных запахов прозвучала чужеродная нота - резко запахло дизелем,  - а вслед за ней зарычал лодочный мотор. Жалинский рванул на звук мотора: животный инстинкт оборотня подсказал ему, что это неспроста. Но, выскочив из лесных зарослей на открытый берег озера, он увидел лишь след на воде, оставленный стремительно удалявшимся рыбацким катером, управляла которым женщина с рыжей гривой длинных волос, которые трепал ветер. В лучах восходящего солнца рыжие волосы отливали янтарем и медью и будто дразнили Жалинского своими длинными языками.